Шалом Кораи никогда не знал своего настоящего имени и дня рождения, пишет журналист «Associated Press» Джеффри Коллинз. Его спасли на улицах горящего района Варшавы, когда он был ребенком во время Второй мировой войны, когда остальные члены его семьи были убиты нацистами.

Он вырос и жил в Израиле, не имея ни малейшего представления о своем прошлом до 10 июля, когда Кораи вышел из самолета в Южной Каролине и попал в объятия Энн Меддин Хеллман. Ее дедушка был братом дедушки Кораи, что делало их троюродными братом и сестрой. Эта история была бы невозможна без современной науки о ДНК и без генетического теста, который Кораи провел психолог, изучающий детей, осиротевших во время Холокоста. Предки Хеллман приехали в США, а семья Кораи осталась в Польше, чтобы вести семейный бизнес. Десятилетия спустя они будут среди шести миллионов еврейских мужчин, женщин и детей, систематически убитых немцами во Второй мировой войне.

«Я чувствую, что подарил кому-то новую жизнь. Он стал моим ребенком. Я должна защищать его и заботиться о нем», — заявила Хеллман, хотя она на несколько лет моложе Кораи, которой около 83 лет. Она просияла и еще раз обняла Кораи, пока они ждали его багаж. Кораи, говорящий в основном на иврите, не мог перестать улыбаться, даже, если не совсем понимал, что говорят люди вокруг него. После получения результатов анализа ДНК он и Хеллман часто общались, сначала в письмах, а затем по видеозвонкам несколько раз в неделю. Пока Хеллман ждала в конце трапа, она нервно разговаривала со своими братом и сестрой. «Мне не терпится обнять его», — заявила она.

То, что известно об истории Кораи, началось с него одного. Он находился на улице горящего еврейского гетто в Варшаве в 1943 году, когда полицейский схватил его и отвез в женский монастырь. Монахини крестили его и начали воспитывать как нееврея вместе с несколькими другими детьми – сиротами. Участница сопротивления нацистам Лена Кюхлер-Зильберман, еврейка, услышала об этих детях. Она спасла около 100 еврейских детей, иногда принимая их к себе, когда находила их брошенными или одинокими, а иногда вела переговоры или платила за то, чтобы забрать их из нееврейских детских домов. Кораи отправили в еврейскую школу – интернат в Польше, затем во Францию ​​и, наконец, в Израиль в 1949 году. Он провел 35 лет, работая водителем грузовика. У Кораи трое детей и восемь внуков, и он смирился с тем, что никогда не узнает своего настоящего дня рождения, имени, данного ему при рождении, того, как познакомились его отец и мать или чем его деды зарабатывали на жизнь.

«Вы не можете начать искать то, о чем ничего не знаете», — заметил Кораи на иврите на сайте компании «MyHeritage», чье тестирование ДНК помогло найти его родственников. Летом 2023 года «MyHeritage» предложил Кораи и другим сиротам Холокоста провести тестирование ДНК. Несколько месяцев спустя Хеллман получила подтверждение по образцу ДНК, который она сдала в ходе обширного исследования своего генеалогического древа. Это был неизвестный троюродный брат. Имя и другая информация были незнакомы ей. Тогда она попросила другого двоюродного брата проверить ее ДНК. Это тоже совпало. Хеллман обратилась к «MyHeritage» и запросила фотографию и другую информацию. Она помнит, как ахнула, когда увидела Кораи. Он был похож на ее брата.

Хеллман знала, что ветвь ее семьи, связанная с ее двоюродным дедушкой, погибла во время Холокоста. Теперь она знала, что один из этой ветви выжил. Хеллман не искала кого-то конкретного, когда проходила тест ДНК, но иногда случаются чудесные сюрпризы, заметил эксперт по генеалогии из «MyHeritage» Дэниел Горовиц. «Вся семья, за которую он всегда молился, пришла к нему просто так», — заявил Горовиц.

Некоторые загадки остались из-за уничтожения нацистами миллионов людей и документов об их существовании. Хеллман знает имя тети Кораи. «Но мне не удалось найти имена его родителей. Это меня больше всего расстраивает», — заметила она. Хеллман многое узнала о своем кузене. Он застенчивый и тихий. Когда Кораи 10 июля вышел из самолета в среду вместе со своим попутчиком и переводчиком Арье Бауэром, он в шутку спросил, может ли он поддержать Бауэра. Его друг посоветовал ему обнять свою семью. «До него постепенно доходит осознание. Он постепенно привыкает к совершенно новой семье, о которой он не знал», — рассказал Бауэр. В аэропорту была не только Хеллман. Отпраздновать событие пришли более десятка других родственников — брат и сестра Хеллман, ее муж и сыновья, племянница, невестка и двоюродные братья. Еще десятки людей собрались в доме Хеллман для вечеринок и собраний. Кораи улыбнулся, когда каждый из его родственников обнял его.

«Он сможет увидеть себя в них так, как никогда не видел раньше», — заявила Хеллман. «И мы можем дать семью тому, кто никогда не думал, что она существует».