Каждый еврей обладает способностью (а значит, и обязанностью) использовать свое «серебро и золото» не только для удовлетворения личных материальных потребностей, которые мало того, что не связаны со святостью, но зачастую и просто противоречат ей; он мог бы преобразовать это «золото и серебро» в нечто настолько святое и Б‑жественное, что могло бы понравиться Всевышнему. Поступая таким образом, еврей делает себя вместилищем, достойным Б‑жественного присутствия.