Лидер, который не пытается осуществить перемены, не может считаться лидером. Но лидер, задумавший слишком масштабные перемены за слишком краткий срок, потерпит неудачу. В конечном счете поэтому Моше и всему его поколению (за несколькими исключениями) не было суждено войти в Страну. Загвоздка в том, что надо выбирать правильный момент и верный темп. Причем загодя не предугадаешь, какой темп верный, не слишком поспешный и не слишком медленный

Быть евреем — это значит, что Б‑г любит тебя, а не то, что тебя ненавидят неевреи. Жить отдельно совсем не то же, что жить в одиночестве. Когда мы готовимся к очередной битве в ходе долгой войны за свободу, жизненно важно не внушать себе наперед, что нашему народу суждено жить одному, без друзей и союзников, противостоять миру, который не понимает нас и не желает выделить нам место, где мы могли бы жить по заповедям своей веры и строить свое будущее, храня верность своему прошлому

Наш выбор предопределяют скорее эмоции, чем разум, а чтобы сделать правильный выбор, необходим эмоциональный интеллект. Теперь‑то мы понимаем, что именно этим объясняется существование в иудаизме хуким («уставов») — законов, которые с рациональной точки зрения кажутся бессмысленными.

Тора беспощадно честна в своих рассказах о Моше, как и обо всех других положительных героях. Люди есть люди, что с них взять? Даже величайшие из людей совершают ошибки. В случае Моше его самая сильная сторона одновременно была его слабым местом. Он гневно возмущался несправедливостью, и это качество с самого начала выделяло его из общего ряда, указывало на задатки лидера. Но он не мог совладать со своим гневом в отношении народа, которым руководил, и именно поэтому, на взгляд Маймонида, в конце концов утратил шанс войти в Землю Израиля

Б‑г не просит нас избегать неудач. Нет, Он просит нас выкладываться по полной. Если мы падаем, Он помогает нам подняться, если мы терпим неудачу, Он нас прощает. Именно это дает нам смелость рисковать... Отсюда вытекает истина, парадоксальная, но дающая колоссальную внутреннюю свободу: страх неудач — причина наших неудач. А готовность терпеть неудачи, наоборот, ведет нас к успеху

С точки зрения иудаизма адаптивное лидерство — высшая форма лидерства. Его осуществляли пророки. Они не снимали с народа ответственности за его действия, но давали ему позитивное видение будущего и надежду. Они высказывали неудобную, труднопостижимую правду, но так страстно, что их пыл и поныне находит в нас оклик, пестуя лучшие стороны нашей натуры.

«Шалом» — не просто отсутствие войны или раздоров. Это слово означает целостность, совершенство, слаженную работу сложноустроенной системы, гармоничное многообразие, состояние, когда каждый элемент занимает надлежащее место и существует в ладу с физическими и нравственными законами вселенной: «Мир — это нить милости, исходящая от Него, да прославится Он, соединяющая вместе всех существ, небесных, промежуточных и низших. Мир — основа и опора для реальности и уникального существования каждого из них»

Для Израиля таким лиминальным пространством, местом перехода от Египта к Земле обетованной, стала пустыня. Там Израиль рождается заново: это уже не группа беглых рабов, а «царство священников и святой народ». Пустыня, ничейная земля, где нет ни оседлого населения, ни крупных городов, ни установленного цивилизацией порядка, становится тем местом, где потомки Яакова, оставшись одни в обществе Б‑га, отбрасывают прежнюю идентичность и обретают новую.

Утверждение, будто Б‑г отвергает Свой народ за то, что этот народ отверг Его, — нечто немыслимое в контексте авраамического монотеизма. Б‑г держит Свое слово, даже если другие не держат своего слова. Б‑г не бросает и никогда не бросит Свой народ. Завет с Авраамом, обретший конкретное содержание на горе Синай и с тех пор возобновляемый во все критические моменты истории Израиля, по‑прежнему в силе, он остается прочным, безоговорочным, нерушимым.

Ситуация с правами меньшинств — самое верное мерило свободы и справедливости в обществе. Со времен Моше права меньшинств играют стержневую роль в концепции общества, которое Б‑г велит нам создать на Земле Израиля. А значит, крайне важно, чтобы сегодня мы относились к ним серьезно.

В иудаизме время — незаменимая среда духовно‑религиозной жизни. Но у еврейского понимания времени есть особенность, незаслуженно обойденная вниманием: двоякость, пронизывающая всю его темпоральную структуру... В иудаизме время — нечто и историческое, и природное. Да, звучит неожиданно, парадоксально. Но воистину великолепно, что иудаизм отказывается упрощать богатую многослойность времени: часы тикают, цветок растет, тело дряхлеет, а человеческая мысль проникает все глубже.

Нам не слишком хорошо знакома священническая концепция нравственности. А она гласит: есть порядок в природе, который изучает наука, а есть нравственный порядок, призванный не допускать смешения того, что разделено, и охранять границы, так как они обеспечивают целостность мира, который Б‑г сотворил и семь раз объявил хорошим.