В 1960‑х годах поэт, пишущий о Бабьем Яре, уже не свидетель, а прежде всего фигура, «заряженная» идеологически, его цель — раскрыть глаза на правду. Авторство самого известного текста этого периода принадлежит Евгению Евтушенко. Поэма «Бабий Яр» принесла ему всемирную славу, была переведена на 72 языка. В своем произведении Евтушенко затрагивает проблемы отсутствия памятного знака у Бабьего Яра и советского антисемитизма...

Безмозгис — канадец, но родился он в 1973‑м в советской Риге и уехал с родителями в Канаду в шестилетнем возрасте. Он пишет прозу и снимает кино прежде всего о людях из привычной для него среды — евреях, эмигрировавших из СССР. Не очень известного по эту сторону российской границы автора в англоязычном мире ценят: еще в 2010‑м журнал «Нью‑йоркер» включил его в двадцатку лучших писателей моложе 40 лет, а критики приветствовали в нем наследника двух литературных традиций: русской — Исаака Бабеля — и американской — Филипа Рота и Бернарда Маламуда.

«Никогда не доверять всему, что говорят, и, даже когда сведениям можно доверять, мы не обязаны им верить». И хотя нельзя сказать, что книга Йохана Икса поставила точку в спорах о папе Пие XII и его деятельности во время Холокоста, обширные архивные материалы, приведенные в ней, заставляют согласиться с точкой зрения автора о том, что папа и его бюро, спасая евреев, действовали активно везде, где только могли.

Хаим Беэр написал много, но именно роман «Перья» снискал автору, начавшему свой путь в литературе еще в шестидесятых, всеизраильскую славу. Эта книга — часть автобиографической трилогии о взрослении человека, рожденного в Иерусалиме за несколько лет до образования Государства Израиль.

То, что было начато как история одной‑единственной жизни, типичной и очень характерной, разрослось до семейной саги, до истории разных ветвей все еще ветвящегося родового древа Гройсманов, а по большому счету — до истории русско‑украинского еврейства в минувшем столетии. В каком‑то смысле можно сказать, что это история всего советского и раннего постсоветского общества, — роман отчасти и исторический.

Аргентинец Маркос Агинис — фееричная личность: нейрохирург, музыкант, знаток иудаизма, министр культуры и очень плодовитый писатель. Рассказ о криптоиудее, 11 лет спорившем с инквизицией о том, какая религия истинная, и сожженном на аутодафе в 1639 году, он построил, используя названия книг Торы: Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие, — ведь в романе идет речь как об отношениях человека к Б‑жественному закону, так и о пути народа Моисея.

Тот древний еврей, который написал, что в начале было слово (кажется, таким образом он отсылал читателей к еврейским мистическим и греческим гностическим учениям), конечно, не мог предвидеть, что два тысячелетия спустя в издательстве «Книжники» выйдет книга «Куда ведет лестница?», которая очень неординарно поставит под сомнение его философские построения...

Роман основан на исторических событиях — процессе над конверсо города Майорки, устроенном в 1688–1691 годах, когда после неудачной попытки бежать с острова на английском корабле 82 человека были привлечены к инквизиционному суду и 37 из них казнены. Риера работала в архивах, изучала инквизиционные материалы и другие церковные источники, но роман призван показать оборотную сторону медали, рассказать эту историю такой, как она виделась майоркским конверсо, хотя в источниках этой версии событий не сохранилось.

После освобождения Парижа Адольфо Камински стал помогать военной разведке, которая на тот момент также нуждалась в фальсификаторах. После окончания алжирской войны Камински помогал противникам Франко в Испании, чешским диссидентам, грекам, что боролись с «черными полковниками», противникам диктатуры Салазара в Португалии, работал на сеть Кюриэль и Организацию латиноамериканской солидарности при посредничестве Жоржа Маттеи, подделывал документы американским уклонистам во время войны во Вьетнаме...

Танах ведь не чудесная сказка с привычной победой добра над злом и не ходульная мудрость с демонстративным глубокомыслием. Это рассказ о страданиях и поражениях, об ошибках и искуплениях, о похоти и властолюбии, о смерти, наконец, не говоря уже о множестве непонятных заповедей, которые евреи радостно принимают и исполняют, раз таков завет — договор со Всевышним. Говорить обо всем этом с детьми невероятно сложно.

В книге «Синагоги. Свет иудаизма» представлены фотографии почти 90 синагог из 27 стран. Хотя кажется, что еврейское архитектурное наследие хорошо изучено, есть целые регионы, в которых синагоги доступны исследователям только благодаря экспедициям Центра еврейского искусства Еврейского университета в Иерусалиме и фотофиксации, сделанной ими же. Так, некоторые синагоги Кавказа и Средней Азии были описаны в начале 1990‑х годов, и новой съемки с тех пор не проводилось.

От этого клана тянутся во все стороны нити дружеских и профессиональных связей, охватывающих очень многое и многих в русской и еврейской культурной жизни за век без малого. Эта история началась в Молодечно и Минске продолжилась в Москве, а ныне развивается в Иерусалиме.