Конечно, к настоящему времени ни для кого не секрет, что Израиль за последние полтора десятилетия выпустил изрядную долю качественных документальных фильмов, пишет журналист «The Jerusalrm Post» Барри Дэвис.

Работы местного производства и материалы из-за рубежа будут представлены на фестивале «Docu.Text» на следующей неделе. Фильмы, несомненно, самого высокого уровня. И разнообразие блюд тоже неплохое. В течение пяти дней, с 14 по 18 августа, «Docu.Text» последний раз пройдет в Национальной библиотеке. К счастью, фестиваль не прекращает свою деятельность. Это просто связано с переездом, поскольку библиотека собирается переехать из кампуса Гиват-Рам Еврейского университета в Иерусалиме, где она работает уже более 60 лет, в ультрасовременное помещение дальше по дороге, недалеко от Кнессета, до того, как пройдет фестиваль 2023 года. «Надеюсь, это будет последний раз в кампусе», – смеется художественный руководитель фестиваля Рути Рубинштейн. «Не то чтобы у меня были какие-то проблемы с проведением фестиваля в нынешнем здании. Мы проводим показы на открытом воздухе с отличным звуком, и ничто не сравнится с вечерним воздухом в Иерусалиме».

Она права. В этом году отбор, основанный на сотрудничестве с 24-летним фестивалем документального кино «Docaviv», основан на том, что Рубинштейн называет «сутью фестиваля, который затрагивает основные области повседневной работы библиотеки». Она разбивает это на «культуру, творчество, текст в самом широком смысле этого слова, память и все, что связано с документацией, личной и национальной».

Что показывают на израильском фестивале «Docu.Text»?

Это оставляет достаточно места для маневрирования тематикой, и, похоже, Рубинштейн в полной мере воспользовалась широким тематическим охватом. Поле для игры в память хорошо продумано, например, 1341 кадр из фильма «Любовь и война» бесспорного короля военной фотографии, ныне 91-летнего Миши Бар-Ама. Как и все документальные фильмы, которые журналисту удалось просмотреть в преддверии фестиваля, это откровенное и захватывающее изображение человека, стремящегося во что бы то ни стало получить кадры, которые он так отчаянно искал, и отбросить осторожность в сторону. Затем есть «Курт Воннегут: Отлепившийся от времени» Роберта Вейде и Дона Арготта, который глубоко проникает в американскую психику, и необычный ироничный подход знаменитого писателя к жизни и своей работе. На самом деле, что бы вы не выбрали из 25 фильмов, вы столкнетесь с первоклассными неотразимыми творениями, которые делают просмотр захватывающим, познавательным и интересным.

Фильм «Будь моим голосом» иранско-шведского режиссера Нахида Перссона вызывает волнение, когда мы следим за изгнанным борцом за права женщин Масихом Алинеджадом, движущимся по эмоциональным «американским горкам». «Император Атлантиды» также сильно затрагивает сердечные струны, поскольку отсылает к удивительно богатой культурной жизни концлагеря Терезиенштадт, сосредоточив внимание на опере, созданной в тех чрезвычайно тяжелых условиях композитором-евреем Виктором Ульманом. В фильме обычные кадры плавно сочетаются с искусной анимацией, поскольку мы узнаем об опере, которая никогда не ставилась при нацистском правлении, но была чудесным образом обнаружена после войны. Любой, у кого есть какой-то интерес к Великобритании, и кто живет в Израиле, скажем, более 40 лет, или, возможно, просто интересуется здешним ландшафтом в те далекие времена, должен получить удовольствие от просмотра «Камеры доктора Морриса». То, что могло бы показаться заурядным рассказом об Эйлате, когда он был отдаленным форпостом, и о том, как жила британская пара и их дети, когда все еще молодое государство и еще более примитивно развивающийся город на берегу Красного моря начали обретать свои позиции, превратилось в увлекательную хронику Моррисов, а также физического и эмоционального пространства Эйлата.

Но когда дело доходит до сильных эмоций, «Возвращение в Берлин» превосходит большинство из них. Фильм, который был завершен в прошлом году как раз к участию в Хайфском кинофестивале, где он получил Специальное упоминание жюри, рассказывает о поездке израильского режиссера британского происхождения Бобби Лакса в Берлин, где родился его отец и откуда он бежал в Великобританию в возрасте 15 лет с помощью «Киндертранспорта». В фильме есть множество слоев, и все они естественным образом связаны с Холокостом, хотя некоторые из них более косвенно, чем другие. Существуют отношения между Лаксом и его старшим другом детства, Мануэлем, который, несмотря на свое испанское имя, является немцем по происхождению. Дружба между ними – главная составляющая «Возвращения в Берлин», и мы тоже проходим через это. У Мануэля также есть темная семейная связь, которая также служит для подогрева эмоций. Лакс, опытный режиссер и актер, который сделал алию 30 лет назад, заявил, что он не относился к «Возвращению в Берлин» легкомысленно, но все равно получил гораздо больше, чем рассчитывал.

«Это был очень катарсический опыт для меня во многих отношениях, как на личном уровне, когда с помощью фильма я решил множество проблем, которые у меня были с моим отцом. Я пришел к гораздо более глубокому пониманию того, кем он был как отец и как личность. Это также было очень полезно для моих отношений, в более широком смысле, с сегодняшней Германией». Как отмечает Б.Дэвис, он был рад это слышать. Есть сцена, когда Лакс впервые приезжает в Берлин, и его явно беспокоит пребывание там. Было бы не большим преувеличением сказать, что он выглядел испуганным. «Каждый раз, когда я смотрю эту сцену, я задаюсь вопросом, удается ли ей скрыть глубину моего эмоционального смятения тогда. Я чувствовал себя совершенно дезориентированным и полным страха», – отмечал он. «Это было освобождение. Это открыло выпускной клапан на скороварке, которая долгое время находилась на сильном огне». «Это целая жизнь, не только как еврея, но и как израильтянина, относящегося к Германии определенным образом. Это было почти непреодолимо. Так что это, безусловно, было катарсисом и в значительной степени терапевтическим. Это решило для меня много проблем».

Возможно, это была спешка, чтобы успеть закончить документальный фильм к прошлогоднему показу в Хайфе, но вернуться в Берлин было непросто. «На его создание ушло пять с половиной лет, от начала до конца», – отмечает Лакс. «Это был процесс». Процесс, который постепенно раздваивался и вел по ранее неожиданным путям. История Мануэля, ставшая центральной темой, — это лишь один пример, поскольку мы узнаем о его зловещем семейном прошлом. Мы также знакомимся с его тетей, вдовой знаменитого американского кинорежиссера Стэнли Кубрика Кристианой, урожденной Харлан. Мануэль и его тетя по-разному относятся к своим немецким корням, что также ставит под сомнение собственное мнение Лакса о стране рождения его отца. Многое может случиться, пока вы продолжаете снимать фильм. И это произошло. По мере того как Лакс просматривал эмоциональный материал, к которому он обращался при создании документального фильма, обнаружились всевозможные вещи, которые заставили его задуматься о новых ракурсах и направлениях мышления.

«Это было пять лет в процессе создания. То, что было побочной историей, которая превратилась в главную историю, — это то, через что мы с Мануэлем прошли вместе в течение этих пяти лет». Дело было не только в их дружбе. Эти ответвления также повлияли на то, как Лакс относился к нации, которую он более или менее массово презирал. «Для меня это стало открытием. Я никогда не задумывался о том, каково это – быть немцем. Я видел это только с нашей (еврейской) точки зрения. И я думаю, что, если бы кто-нибудь попытался дать мне немецкую точку зрения, мне была бы абсолютно отвратительна сама мысль о необходимости смотреть с этой точки зрения».

Б.Дэвис отмечает, что хорошо понимает это, поскольку во время недавней поездки в Германию встретил молодого австрийца, который рассказал ему о своих родителях, которые выросли с чувством вины за то, что они немцы, несмотря на то, что они были коммунистами и едва избежали преследований и, возможно, убийства за свои политические убеждения. «В разговоре с Кристианой Кубрик было откровением услышать, что немка хочет абсолютно отрицать какую-либо связь с немецким языком, немецкой идентичностью и немецкой культурой. Как она говорит в фильме, она была просто рада сменить свое имя, после того, как вышла замуж, и сменить свою личность. Она говорит, что, когда люди говорят ей, что она выглядит не очень по-немецки или звучит не очень по-немецки, она говорит: «О, классно!»» – смеется Лакс. По словам Лакса, работа над фильмом также позволила ему узнать о широком спектре взглядов в Германии в отношении их национальной идентичности.

«Даже в семье Кристианы некоторые другие воспринимают свою немецкость, особенно новую Германию, очень позитивно. Для Кристианы это было то, от чего она хотела полностью отказаться». Лакс заявил, что с нетерпением ждет показа на «Docu.Text». Фактически, фильм уже был показан по всему миру, в том числе в США, городе рождения его отца и Южной Корее, а также в Нидерландах, на Британском еврейском кинофестивале в Лондоне. «Я рад сообщить, что фильм вызвал фантастический отклик. Если это заставляет задуматься и заставляет других людей задуматься об этих вещах, то я думаю, что мы чего-то достигли», – отметил Лакс. «В сюжетной линии так много поворотов, а по пути взрываются эмоциональные пороховые бочки, что в конечном итоге приводит к позитивным и полезным результатам. Как у сына человека, пережившего Холокост с помощью «Киндертранспорта», документальный фильм, безусловно, находит у меня сильный отклик и вызывает сильные эмоции. Но, перефразируя старую шутку на идиш, вам необязательно иметь родственников, пострадавших во время Холокоста или даже быть евреем, чтобы вас проняло многослойное трогательное послание «Возвращения в Берлин»», – заключает Б. Дэвис.