104-летний Берыш Аурбах, один из последних выживших свидетелей восстания в Варшавском гетто, проживающий в Австралии, дал живое и детальное свидетельство о тех трагических событиях 1943 года. Об этом сообщает издание “The Times of Israel”.

Аурбах, родившийся в 1920 году в Бяла-Подляска, Польша, вырос в обеспеченной семье, связанной с герским хасидским движением. Его мать умерла, когда ему было всего три месяца. В детстве он получил религиозное образование и до сих пор помнит наизусть молитвы и отрывки из Торы, которые учил в польской хедере.

Когда началась Вторая мировая война, Берышу было 19 лет. В Варшавском гетто он трудился на фабрике, окружённый смертью и отчаянием: около 90 тысяч евреев умерли там от голода и болезней, более 300 тысяч были депортированы в лагеря смерти, а тысячи погибли во время восстания в апреле 1943 года, когда нацисты уничтожили гетто.

За несколько дней до начала восстания старший брат Берыша, Мордехай, участвовавший в подпольном сопротивлении и в сионистском движении Ханоар Хациони, помог ему выбраться из гетто. Используя фальшивые документы и форму польского полицейского, Аурбаху удалось пройти через охрану незамеченным.

После побега Берыш скрывался в убежищах, предоставленных польским подпольем. Его отец и братья, к сожалению, не смогли спастись: Мордехай был позже выдан польскими доносчиками гестапо и расстрелян. «Я не знаю, где он похоронен», — сказал Аурбах. На камине его дома до сих пор стоит фотография брата.

После войны единственной оставшейся в живых оказалась его сестра Берыш Эстер, эмигрировавшая до войны в подмандатную Палестину. Сам Берыш решил переехать в Австралию, где уже жил его дядя. Он стал одним из примерно 35 тысяч переживших Холокост, которые нашли новый дом в Австралии к 1960-м годам, среди них около 2 тысяч выходцев из Варшавы.

Сегодня Берыш Аурбах живёт в Мельбурне вместе со своим сыном Моше в том же доме, где прожил десятилетия. Его история является редчайшим живым свидетельством восстания в Варшавском гетто: по данным Мельбурнского музея Холокоста, в его архивах сохранились только 43 подобных свидетельства, а в базе данных Фонда Шоа Университета Южной Калифорнии — всего 13.

«Я мог бы говорить шесть месяцев подряд и всё равно не успел бы рассказать всё», — признался Аурбах в интервью. Его память остаётся острой и ясной, несмотря на преклонный возраст.