Жительница Нью-Йорка Роза Жироне, которая отметила свой 113-й день рождения 13 января и считалась старейшей из ныне живущих переживших Холокост, умерла утром 24 февраля, пишет журналистка JTA Лиза Кейс.

Причиной, по словам ее дочери Рехи Бенникасы, стал преклонный возраст.

Жироне, которая управляла магазином трикотажных изделий в Форест-Хиллз, Квинс, и считает, что это ремесло помогло ей спасти семью во время Холокоста, была, по всем признакам, выдающимся человеком и пользовалась большой популярностью в вязальном сообществе Нью-Йорка. Жироне также открыто рассказывала о своих переживаниях во время войны; она предоставила свидетельства Фонду Шоа Университета Южной Калифорнии, Мемориалу Холокоста и Центру толерантности округа Нассау и другим.

«Все, что происходит вокруг, на самом деле отражает то, какой была моя мать», —  заявила Бенникаса, имея в виду освещение в прессе ее матери в последние годы. «Она была сильной женщиной, стойкой. Она извлекала максимум пользы из ужасных ситуаций. Она была очень уравновешенной, обладала здравым смыслом. Не было ничего, что я не могла бы предложить ей, чтобы помочь мне в решении проблем — всегда, с самого детства. Она была просто потрясающей женщиной».

Родившись в Янове, Польша, в 1912 году,  Жироне  со своей семьей поселилась в Гамбурге, Германия, где они управляли театральным магазином костюмов. В 1938 году Жироне (урожденная Раубфогель) вышла замуж за Юлиуса Мангейма в браке по договоренности, позже в том же году пара переехала в Бреслау, Германия (ныне Вроцлав, Польша), как раз когда «Хрустальная ночь» вызвала волны насилия против немецких евреев. Мангейм был арестован и отправлен в концентрационный лагерь Бухенвальд, а Жироне, находившаяся на восьмом месяце беременности, бежала из города, чтобы не попасть под удар.

В 1939 году Жироне воспользовалась шансом покинуть нацистскую Германию: ее двоюродный брат прислал ей документ, который, по его словам, был визой, написанной на китайском языке. Шанхай был одним из последних открытых портов в мире, Жироне предъявила визу нацистским властям и смогла добиться освобождения Мангейма из Бухенвальда.

«Они отпустили моего отца с условием, что мы заплатим им и уедем из страны в течение шести недель, что мы и сделали», — рассказала Бенникаса, которой сейчас 86 лет, журналистке «New York Jewish Week» Тане Сингер в 2022 году.

Условия в китайском городе были тяжелыми для еврейских беженцев, но Жироне, которая научилась вязать у тети в детстве и сразу же пристрастилась к этому делу, смогла найти шерсть и связать одежду для своей девочки. Вскоре ее творения увидел предприимчивый венский еврей, который помог ей продать свои работы и научил ее бизнесу.

Деньги, которые Жироне зарабатывала, продавая свои товары в престижном шанхайском магазине, обеспечивали ее семье столь необходимый доход. В 1947 году, когда семье выдали визу в США, вязание снова сыграло решающую роль в благополучии семьи: каждому человеку разрешалось покинуть Китай только с 10 долларами, но Жироне прятала 80 долларов наличными внутри пуговиц на своих свитерах ручной вязки.

Семья отправилась на корабле в Сан-Франциско и в конечном итоге оказалась в Нью-Йорке, где они воссоединились с матерью, братом и бабушкой Жироне, которые все пережили войну.

Жироне и Мангейм развелись, и в 1968 году она встретила Джека Жироне и вышла за него замуж. Они переехали в Уайтстоун, Квинс, где она преуспела как преподаватель вязания. Вскоре она и ее партнер открыли магазин по вязанию в Рего-Парке, Квинс, позже они расширили свое присутствие на втором месте в Форест-Хиллз. Позже партнеры расстались, и Жироне стала единоличной владелицей студии вязания «Rose’s Knitting Studio» на Остин-стрит.

«Мать очень гордилась всеми своими дизайнами», — рассказала Бенникаса «New York Jewish Week» в 2022 году. «Люди приносили рекламу из «Vogue» и подобных изданий и говорили, что хотят что-то похожее на эту конкретную картинку. Некоторые из них были со сложными узорами, мать сидела, прикидывала их, много раз на миллиметровой бумаге. Ей это нравилось».

В 1980 году, в возрасте 68 лет, Жироне продала свой бизнес, но она так и не перестала вязать.

По данным «Long Island Herald», после смерти мужа Джироне жила одна в своей квартире в Бичхерсте, Квинс, пока ей не исполнилось 103 года. После перелома бедра три года назад Джироне переехала в «Belair Nursing&Rehabilitation Center» в Норт-Беллморе, который находится недалеко от Бенникасы и ее дочери Джины, которые ее пережили.

Как Джироне  заявила «Herald» в свой 113-й день рождения, «секрет долгой, здоровой жизни прост: жить каждый день с целью, иметь замечательных детей и есть много темного шоколада».

«Она была просто потрясающей женщиной», —  заметила Бенникаса в интервью «New York Jewish Week» 24 февраля. «Не было ничего, о чем бы ей было трудно подумать. Она была просто великолепна».

Она добавила: «У нас очень много людей, которые думали, что она была Омой для всех», — сказала Бенникаса, используя немецкое слово, обозначающее бабушку.