Согласно сообщениям Le Figaro, Mediapart и BFMTV, Анри Борлан, единственный выживший из 6000 еврейских детей, депортированных из Франции в Аушвиц в 1942 году, скончался в возрасте 98 лет, пишет “The Jerusalem Post”.

Борлан, видный деятель в области просвещения по вопросам Холокоста во Франции, посвятил свои последние годы сохранению памяти о Холокосте.

Борлан родился 5 июня 1927 года в Париже и был четвертым из десяти детей в своей семье. Они жили в рабочем 13-м округе до августа 1939 года, когда угроза Второй мировой войны вынудила их бежать в Мэн и Луару. В 1942 году, в возрасте 15 лет, Борлан был арестован вместе со своим отцом Аароном, братом Бернаром и сестрой Дениз во время облавы. Семья была депортирована в Аушвиц в переполненных вагонах для скота, и позже Борлан подробно описал это тяжелое испытание. По прибытии в лагерь смерти на левой руке у него была вытатуирована цифра 51055 — отметина, которую он скрывал в течение многих лет. К сожалению, его отец, братья и сестры погибли во время Холокоста.

Пережив Аушвиц, Борлан побывал в нескольких концентрационных лагерях, прежде чем сбежал из Бухенвальда в Германии 3 апреля 1945 года, как раз перед тем, как лагерь был освобожден американскими войсками. В течение десятилетий Борлан хранил молчание о своем опыте, но в последние годы жизни он начал делиться своей историей, чтобы обучать будущие поколения. В 2012 году он опубликовал свои мемуары “Спасибо, что выжил”. Книга стала краеугольным камнем его усилий по рассказу о зверствах Холокоста, которые он назвал своим долгом сделать так, чтобы “весь мир узнал об этом”.

Борлан стал регулярно выступать в школах, рассказывая молодым слушателям о своей депортации и выживании.

Анна-Софи Гепферт, профессор колледжа Винценхайм в Верхнем Рейне, описала его как “неутомимого человека, посвятившего себя рассказу молодежи о своей депортации в Аушвиц в возрасте 15 лет”. Его скромность и преданность делу получили широкое признание. Мемориал Шоа в Париже назвал Борлана “олицетворением памяти о Шоа во Франции”, подчеркнув его “глубокое смирение и преданность делу”.

Один из случаев, когда Борлану удалось выжить, был зафиксирован, когда он рассказал свою историю ученикам Высшей школы коммуникации в Меце во Франции после того, как журнал “Les Chemins de la Memoire” пригласил его встретиться со школой и опубликовать свой рассказ. Статья, в которой рассказывается о его выживании, начинается с рассказа о том, как в возрасте 15 лет он был разлучен со своими родителями, братьями и сестрами и отправлен в Аушвиц. Он рассказал, что его отец и брат также были депортированы и что после этого Борлан больше никогда их не видел. Затем Борлан рассказал о своем пребывании в концентрационном лагере, где он был вынужден терпеть жестокий голод, избиения и принудительный труд. По его словам, сразу по прибытии ему сказали: “Это лагерь уничтожения. Выбраться отсюда можно только через трубу крематория”. “Мы были в ужасе. Мы ничего не могли поделать”, – объяснил он.

Рассказывая о голоде, который ему приходилось терпеть, он заметил: “Ты умираешь с голоду, ты уже не совсем человек. Ты сходишь с ума, теряешь вес, перенапрягаешься. Я знаю, какой голод испытывали те скелетообразные фигуры, которых вы видите на архивных фотографиях, превратившиеся в кожу и кости, и которые умерли в результате этого”.

Борлан также объяснил “насущную” необходимость заводить друзей в лагере, чтобы выжить. “Никто не выжил без взаимной помощи. Наступает момент, когда вы не можете идти дальше в одиночку. Наступает момент, когда у вас высокая температура и вам нужна поддержка с обеих сторон, чтобы не упасть в обморок во время переклички, когда в противном случае вы просто не выжили бы”, – подчеркнул он.

Борлан также объяснил, что не знает, как ему удалось выжить в Аушвице, заявив, что он “не был бы уверен, что я пройду через это. И все же я пережил тиф и туберкулез. На самом деле существует такая вещь, как воля к жизни”. При его побеге Борлану помогли местные жители. “В ночь с 3 на 4 апреля 1945 года, зная, что американцы уже в пути, и желая избежать принудительной эвакуации, марша смерти, я сбежал с другим заключенным. Мы пошли к мяснику, который дал нам одежду заключенных. На следующий день прибыли американцы. Я был свободен, – поделился он.

Вернувшись во Францию, он воссоединился со своей матерью и продолжил карьеру врача, несмотря на отсутствие предварительной квалификации. “Я никогда не сдавался. Я стал врачом, профессия, которую я любил”, – заявил Борлан. “Однажды я лечил немку, которую порекомендовал мне друг. Она ушла от родителей, узнав о Холокосте. Некоторое время спустя она вернулась, и я нанял ее. Мы полюбили друг друга, поженились, и у нас родились три замечательные дочери”, – добавил он.

Когда Борлана спросили, что он думает о современных немцах, он ответил: “Я ненавижу не немцев, а нацистов, будь то французы или немцы. В лагере, где я был, были немцы, настроенные антинацистски. Я не могу забыть, как они рисковали своими жизнями, сражаясь с нацистами. Он также объяснил, что считает татуировку, нанесенную нацистами на его руку, своей “золотой медалью”. “Я сопротивлялся плану нацистов превратить нас в дым и пепел. Так что я горжусь этим. Нацисты сожгли нас, чтобы мы исчезли, чтобы никто не узнал, и сейчас я здесь, показываю вам эту татуировку”, – заявил он студентам в то время. “С помощью этой татуировки я борюсь с расизмом и антисемитизмом, а также защищаю демократию”, – добавил Борлан.