Дэвид «Чим» Сеймур родился в Варшаве, Польша, в 1911 году как Давид Зумин, сын издателей книг на иврите и идише. Через несколько лет после того, как он бежал в Мексику, а затем переехал в Нью-Йорк, его родители и друзья были убиты во время Холокоста. Невозможно отделить эту историю от развития «Чима» как глубоко чуткого фотографа, настроенного на фиксацию бедственного положения перемещенных лиц, беженцев, детей и всех тех, кому угрожает опасность во время вооруженных конфликтов.
На ретроспективе в Еврейском Историческом музее в Амстердаме, которая включает 150 фотографий, сделанных до и после Второй мировой войны, можно увидеть, как искренне «Чим» считал, что фотография, воздействуя на общественное мнение, и может помочь изменить мир. Выставка открывается большим портретом «Чима», выполненным его коллегой из фотоагентства «Магнум» Эллиоттом Эрвиттом, с его юмористическим взглядом, бледным костюмом, шелковым галстуком и сигаретой, свисающей между его пальцев.
В 1947 году «Чим» стал одним из основателей Magnum Photos совместно с Капой, Анри Картье – Брессоном и Джорджем Роджером. Для французских журналов он сокращал свою фамилию «Зумин» до «Чим» – более короткой и легкой для произношения вариант и, возможно для того, чтобы дистанцироваться от своего еврейского прошлого. Тематические разделы Еврейского исторического музея объединяют различные этапы развития «Чима». Его карьера началась, когда левый журнал Regards отправил его в качестве специального корреспондента на гражданскую войну в Испании, и он провел следующие три года, путешествуя по всей Испании. Хотя он действительно освещал события на линии фронта, «Чим» не был типичным военным корреспондентом: он был в основном заинтересован в освещении жизни и судьбы простых граждан во время первой войны в современной истории, когда гражданские лица систематически подвергались бомбардировкам с воздуха, кульминацией которых стало уничтожение Герники. На одной выразительной фотографии с применением светотени единственный свет в кадре, похоже, исходит от группы детей, толпившихся в подземном убежище, когда нацистские самолеты бомбили остров Менорка. Глубокие тени заставляют нас щуриться, как будто мы были там с ними. Это ощущение непосредственности также характеризует необычную серию из трех изображений, снятых с близкого расстояния, республиканских баскских бойцов и священника, служащего уличную мессу перед боем.
Глядя на эти изображения, мы понимаем, что фотографии «Чима» черпают силу из его способности рассказывать историю в определенной последовательности. Он приближается, сначала с высоты птичьего полета, когда солдаты и священник стоят, затем дает крупным планом солдат, стоящих на коленях, и священника, предлагающего причастие. Особенно выделяется одно изображение: убедительная, практически кинематографическая фотография, сделанная сверху, показывает женщину, кормящую грудью, когда она слушает оратора на митинге по земельной реформе в Эстремадуре. Законодательство о земельной реформе было одним из важных вопросов, разделявших республиканцев и франкистов. Образ, который можно прочитать как «Мадонна с младенцем», метафору для республиканской Испании, воплощает надежду на будущее. Опубликованная в журналах «Regards» во Франции», «AIZ» в Германии и «Nova Ibera» в Испании, эта фотография сразу стала знаменитой.
В 1942 году «Чим» был зачислен в армию США. Служа в APID (Отряд интерпретации аэрофотосъемки) в Медменхеме, недалеко от Лондона, он провел Вторую мировую войну в качестве расшифровщика аэрофотоснимков. Он анализировал фотографии, сделанные самолетами Spitfire, которые летали над Европой, фотографируя любой участок земли, с потенциальной информацией о том, что планировали немцы. В 1947 году он смог вернуться к работе журналиста с «Мы вернулись» – историей, написанной по заказу американского журнала «This Week», в которой прослеживались маршруты войск союзников через Европу. И здесь карьера «Чима» приняла неожиданный оборот: его образы вспыхнули цветами. Один снимок особенно поразил меня: дети строили замки из песка на пляже Омахи в Нормандии под гигантской, похожей на кита тенью перевернутого десантного корабля. Машина делит пополам голубое небо и желтые пески и башней возвышается над детьми, отбрасывая тень войны. На черно-белом снимке, сделанном в Эссене, Германия, «Чим» запечатлел детскую коляску с младенцем, закутанным в белые одеяла, перед темными руинами города на заднем плане (подпись указывает, что это незаконнорожденный ребенок британского солдата). Красноречивое, но резкое сопоставление выглядит почти как фотомонтаж.
Серия из двенадцати фотографий, сделанных «Чимом» в Неймегене, Нидерланды, никогда раньше не печаталась. Неймеген сильно пострадал во время Второй мировой войны: более 2000 жителей погибли, почти четверть городских домов была разрушена. На фотографиях запечатлены все еще видимые разрушения военного времени, а также повседневные сцены медленного восстановления города. Весной 1948 года ЮНЕСКО направила «Чима» в качестве специального консультанта по пяти европейским странам—Австрии, Греции, Венгрии, Италии и родной Польши—для подготовки доклада о судьбе 13 миллионов детей, которые стали сиротами, перемещенными лицами или инвалидами войны. Он нарисовал широкий и глубокий портрет этих детей, лишенных детства.
Одно из этих изображений сразу узнается, хотя, вероятно, мало кто может назвать его автора: Тереска, польская девочка из варшавской школы для психически травмированных детей, была приглашена своим учителем нарисовать дом на доске. Но все, что она могла сделать, — это запутанная паутина меловых линий. Когда я прохожу мимо фотографии, ее испуганные глаза, кажется, следуют за мной, задавая вопрос без ответа. Наряду с падающим солдатом Капы 1936 года, это, вероятно, самый символичный образ войны середины двадцатого века. Но в то время, как солдат Капы олицетворяет «Смерть в процессе становления», лицо Терески является мощным напоминанием о том, что для многих война никогда не закончится.
Поездка по заданию ЮНЕСКО была последней поездкой «Чима» в Восточную Европу. В дальнейшем он не мог заставить себя работать на территории, связанной с местом его рождения. В начале 1950-х он поселился в Риме и сделал остроумные и теплые портреты звезд, старлеток и продюсеров, киностудии «Чинечитта» как черно-белые, так и в цвете: Софи Лорен, Ирен Папас, Ингрид Бергман и ее близнецы, Роберто Росселлини на работе. Хотя некоторые из его портретов очень сильны, этот раздел был моим наименее любимым на выставке. Мне кажется, что в этот период «Чим», травмированный Холокостом, обратил свой взор к более поверхностному гламуру, который предпочитали иллюстрированные журналы.
В 1950 году еще одно поручение ЮНИСЕФ привело его в отдаленные деревни на юге Италии, и, путешествуя со своим другом, писателем Карло Леви, «Чим» задокументировал импровизированные школы без электричества и тепла, где пожилых людей и детей учили читать и писать местные добровольцы. На одном изображении показана рука старого крестьянина, нерешительно обводящего первые буквы на странице, – то, что «Чим» не показывал его лица, тем самым избегая риска стигматизации объекта съемок, поражает и запоминается. Оттуда «Чим» проводил более широкое визуальное исследование итальянского Юга с несколькими историями о религиозных ритуалах и праздниках. В начале 1950-х годов он задокументировал начало Израиля. Чувство надежды и оптимизма, которое он ощущал в этой стране, видно, например, в его радостном черно-белом образе еврея — иммигранта из Италии, гордо держащего свою новорожденную девочку, первого ребенка, родившегося в бесплодном поселении Альма.
Именно в Египте, куда он поехал в ноябре 1956 года, чтобы освещать Суэцкий кризис, «Чим» встретил свою судьбу. Через четыре дня после прекращения огня он был убит египетским снайпером вместе со своим французским коллегой Жаном Роем.
Для моего биографического исследования я взял интервью у Бена Брэдли, журналиста, который должен был стать главным редактором Washington Post, который был с «Чимом» в Суэце. Когда я покидал выставку «Чима» в еврейский квартал Амстердама, я вспомнил сцену, которую описал Брэдли, когда он фотографировал голодных египтян, крадущих муку со склада.: «Мужчины, женщины и дети ходили вокруг, вымазанные мукой, как призраки. Я не видел, как «Чим» очень быстро выпрыгнул из джипа. Потом я увидел его-он был очень маленьким, медленно шел со своей камерой, вокруг него царил хаос … одинокая фигура, совершенно спокойная, щелкающая камерой. Это было почти как в замедленной съемке. Он посмотрел на происходившее, поднял камеру и сделал эти снимки очень медленно».
Выставка «Чим, легендарный фотожурналист» будет работать в Еврейском музее, Амстердама, до 10 марта 2019 года.
