Провал соглашений в Осло остается главным для бывшего президента США Билла Клинтона, пишет журналистка «The Times of Israel» Кэтрин Дж. Принс. Процесс, который был направлен на достижение мира между Израилем и Палестиной посредством согласованного решения о двух государствах, развалился всего за шесть недель до окончания второго срока Клинтона.

«Это было душераздирающе. Я думаю об этом каждый день», — заявил Клинтон со сцены исторического театра «Beacon», устроившись в коричневом кожаном кресле с подголовником.

Клинтон беседовал с актером и комиком Билли Кристалом о своих новых мемуарах «Гражданин: моя жизнь после Белого дома». И хотя их разговор время от времени щедро снабжался юмором — например при описании Клинтоном чувства дезориентации в течение пары недель после того, как он покинул Белый дом, потому что «никто не играл гимн, когда я входил в комнату», вызвало одобрительные смешки — в основном он был серьезным и острым.

Представив 42-го президента, Кристал повернулся к Клинтону с немного обеспокоенным выражением лица и попросил его высказаться по поводу недавних президентских выборов.

«Что случилось? Куда мы идем?» — спросил Кристал.

Один из зрителей вскочил и прокричал что-то неразборчивое о надвигающейся ядерной войне, но как только аудитория успокоилась, Клинтон ответил.

«Во-первых, действующие правительства смещаются во всем мире; справа, слева и из центра. Неважно, что Байден уйдет с поста с самым большим количеством новых рабочих мест в истории… мы находимся в сложной ситуации с топливом, продовольствием и жильем», — заметил Клинтон.

И хотя Клинтон похвалил экономический план вице-президента США Камалы Харрис, он отметил, что она столкнулась с проблемой, что «существует реальное недовольство инфляцией. Мы только начали пожинать плоды трех крупнейших законодательных достижений Байдена».

Кроме того, Трамп смог воспользоваться опасениями по поводу иммиграции и «хаоса на границе», — рассказал Клинтон, добавив, что великий дар президента Трампа — заставлять всех волноваться с пеной у рта.

Как по команде, второй критик поднялся со своего места и закричал: «Прекратите войну в Газе! Прекратите вооружать Украину!»

«Где вы были 7 октября?» — спросил его Клинтон, добавив, что очень легко критиковать Израиль, находясь в комфорте того места, где мы находимся сегодня вечером.

Действительно, помимо упоминания своей постпрезидентской карьеры правозащитника, которая привела его из Индии в Луизиану, а также его дружбы с бывшим президентом ЮАР Нельсоном Манделой и бывшим президентом США Джорджем Бушем-младшим, Клинтон провел значительную часть вечера, говоря об израильско-палестинском конфликте.

Он заявил, что люди должны понять, что спровоцировало нынешнюю войну Израиля в Газе, которая началась с убийства под руководством ХАМАСа 1200 мужчин, женщин и детей на юге Израиля и похищения 251 человека в сектор Газа.

«Когда ХАМАС решил сделать то, что он сделал, и заключил соглашение с Ираном, «Хезболлой» и хуситами, казалось, что все потеряно. Хотя я не согласен с политикой г-на Нетаньяху — я не думаю, что мы можем выпутаться из этого, убивая. Не случайно, что наиболее опустошенной территорией в Израиле 7 октября были кибуцы вдоль границы. Именно там израильтяне с большей вероятностью поддержали бы палестинское государство, подобное тому, которое мы предлагали, когда я был президентом», — заметил он.

Затем Клинтон перевел разговор на соглашения в Осло и то, как соглашение дало бы палестинцам государство на 96% Западного берега (еще 4% отходило Израилю, который должен был компенсировать эти земли палестинцам), а также аэропорт и морской порт.

За шесть недель до того, как Клинтон покинул Белый дом, в Овальный кабинет пришел палестинский лидер Ясир Арафат.

«Я спросил его, собирается ли он подписать соглашение, и он сказал: «Да, я подпишу». Он так и не сделал этого. Премьер-министр Ицхак Рабин был убит, и все стало еще хуже», – вспоминал экс-президент.

«Мы должны понять, все, кто играет в эту игру, должны понять, что слишком много людей погибло. Нам нужно прекращение огня и возвращение заложников домой», — заключил Клинтон.