В подвале старейшего в мире архива Холокоста, расположенного в таунхаусе на Рассел-сквер в Лондоне, к стене прислонен последний артефакт, пополнивший коллекцию Винеровской библиотеки Холокоста, пишет журналист «Guardian» Дэниел Боффи.

Это металлическая вывеска, которая была прикреплена к перилам фасада здания до начала ноября, когда ее снесли вниз после того, как сотрудники, прибывшие на работу, обнаружили, что на ней красной краской написано слово «Газа». «Он довольно громоздкий, поэтому я не думаю, что кто-то придумал, где он будет храниться», — рассказала главный куратор доктор Барбара Уорнок. Подобные примеры антисемитских граффити были обнаружены по всей столице через несколько недель после терактов 7 октября 2023 года в Израиле.

«Я предполагаю, что это было скоординировано», — заявила Уорнок об осквернении зданий школ, автобусных остановок и синагог в то время. «Насколько мне известно, не думаю, что полиции удалось кого-либо опознать».

Это знаменует собой удручающее начало 90-летия со дня основания библиотеки на следующей неделе, которое отмечается в Лондоне выставкой некоторых из наиболее значительных объектов архива, а в Амстердаме – установкой новых «столперштейнов» (камней преткновения), бетонных кубов с металлическими пластинами, на которых выгравированы имена Курта Циленцигера и Бернхарда Крига, погибших в концлагере Берген-Бельзен. Они работали в Еврейском центральном информационном бюро (JCIO), предшественнике библиотеки, после того, как оно было основано в Амстердаме в 1934 году доктором Альфредом Винером, немецким евреем, который покинул свою родную страну вместе со своей семьей после того, как Герман Геринг лично сказал ему, что ему больше не рады. Винер с 1919 года предупреждал о росте антисемитизма в Германии и проявил исключительную дальновидность в отношении угрозы, которую представляли нацисты, даже когда в середине 1920-х годов они казались истощенными. Третий камень преткновения установят в честь жены Винера, доктора Маргарет Винер-Заульманн, которая также работала в JCIO. Она и три ее дочери не получили визу, необходимую им вовремя, чтобы присоединиться к Винеру в Лондоне, куда он бежал из Амстердама с коллекцией перед вторжением Германии в Голландию в 1940 году. Маргарет умерла 21 января 1945 года, когда поезд вез ее в Швейцарию из концлагеря Берген-Бельзен в рамках обмена пленными. Ее дочери, в том числе Мирьям Винер, мать пэра-консерватора и журналиста Дэниела Финкельштейна, выжили.

Коллекция Винера была не просто предупреждением. Когда заместитель Адольфа Гитлера Рудольф Гесс в одиночку прилетел в Шотландию, пытаясь договориться о мирном предложении, библиотека предоставила доказательства того, кем он был и данные о его прошлых действиях. Он предоставил разведданные о плотине на реке Мёне, чтобы помочь в рейде «Разрушителей дамб», включая карты местности. «Сегодня это остается актуальным, как никогда», — заметила Уорнок. По ее словам, рост антисемитских и исламофобских нападений с октября был значительным, но он не возник на пустом месте. Период, в течение которого Джереми Корбин возглавлял Лейбористскую партию, был крайне некомфортным, а пандемия Covid-19 стала поводом для распространения совершенно новой волны антисемитских теорий заговора, добавила она.

Среди экспонатов, представленных на следующей неделе, — брошюра, опубликованная JCIO в Лондоне в 1945 году и являющаяся одним из самых ранних рассказов выжившего в лагере смерти Аушвиц. Мордехай Лихтенштейн, родившийся в Бендзине в Польше в 1912 году, вел хронику работы лагеря и отметил особенно кровожадные намерения охранников после того, как услышал по радио последние речи Гитлера и Геббельса. На выставке также представлены рисунки детей, ставших свидетелями геноцида в западносуданском регионе Дарфуре.

Уорнок заметила, что библиотека является организацией, озабоченной тяжелым положением беженцев. Говоря о выставке Уорнок подчеркнула: «Я думаю, мы надеемся, что люди узнают о нас, об истории, о качестве, глубине и разнообразии коллекций, а также об их значении для Британии. Учитывая нашу историю как организации беженцев, мы также обеспокоены риторикой, а иногда и политикой в отношении беженцев. Есть много поводов для беспокойства».