В Марокко крошечная еврейская община сталкивается с вирусом
Когда во второй день Песаха зазвонил телефон, хабадский раввин Леви Банон решил, что это что-то срочное. Использование электронных устройств запрещено во время праздника. Любой звонок должен быть срочным. Этот был.
Раввин Шолом Эйдельман, его покровитель и многолетний еврейский лидер в мусульманском государстве Марокко, умер от коронавируса. Это была уже вторая смерть от вируса за последние несколько дней, сказал Банон. И он снова ушел из дома, чтобы провести похороны. Было много похорон, поскольку новый коронавирус – в свои первые дни в Марокко – поразил еврейскую общину, которая является лишь тенью того, что было когда-то. «В общине много пожилых людей, – говорит Банон. «Это меня очень встревожило». По его словам, некоторые дни приносили известие о более чем одной смерти, связанной с коронавирусом.
На одних похоронах, транслировавшихся через «Zoom», было два гроба с покойниками, не знакомыми при жизни, но объединенными смертью от вируса. В какой-то момент Банон принимал у себя двух детей, пока их родители находились в больнице. В другом случае он утешал молодого человека после того, как его отец умер, а мать была госпитализирована. «Мы очень сильно пострадали, потому что мы семья», – подчеркнул Банон.
Серж Бердуго, глава Совета еврейских общин Марокко, заявил, что в период с конца марта до конца апреля от коронавируса погибли 12 членов общины. Это почти 6% из 206 случаев смерти от коронавируса, о которых Марокко, страна с населением в 36 миллионов человек, объявила по состоянию на 2 июня. Как и во многих арабских странах с мусульманским большинством, где некогда процветали еврейские общины, количество евреев в Марокко сократилось.
Рой Миттельман, директор программы изучения иудаизма в Городском колледже Нью-Йорка, считает, что в настоящее время их около 1500, в основном в городе Касабланка. Бердуго оценил их численность в 2500 человек. Миттельман говорит, что еврейское присутствие в Марокко насчитывает, по меньшей мере, два тысячелетия, а позднее в результате испанской инквизиции там появилась большая волна беженцев. Община насчитывала около 270000 человек до создания Израиля в 1948 году и волн отъездов, вызванных геополитической напряженностью, арабо-израильскими войнами и периодами неопределенности, подчеркнул он.
Сохранившаяся община в Касабланке очень энергична. Город может похвастаться примерно 15 действующими синагогами и пятью кошерными ресторанами, говорит Бердуго, посол по особым поручениям короля Марокко. Официальные лица и лидеры общины рекламируют еврейскую жизнь в Марокко как образец еврейско-мусульманского сосуществования. Они указывают на реконструкцию еврейских объектов, которые привлекают туристов и на конституционное признание с 2011 года «еврейского» влияния на культуру страны.
Хотя конфликты на Ближнем Востоке могут спровоцировать «моменты напряженности», они, как правило, быстро проходят, говорит Ванесса Палома Эльбаз, научный сотрудник Кембриджского университета, которая также собирает устные истории марокканских евреев.
Давид Толедано, президент еврейской общины Рабата, насчитывающей около 100 человек, сказал, что потерял «близкого друга» и «опору общины» из-за вируса. Этот человек управлял единственным кошерным рестораном Рабата, совершал еврейские обряды погребения и помогал в синагоге, часто вызывая других, чтобы убедиться, что они приходят на богослужения, сказал он. «Он любил петь и любил руководить», – сказал он. «Потеря очень велика».
Вопрос о том, почему вирус поразил общину на ранней стадии, открыт для обсуждения. Бердуго говорит, что, по его мнению, распространение вируса началось на еврейской свадьбе на юге, на которую приехали люди из Франции. Несколько дней спустя, пуримская вечеринка в синагоге в Касабланке, в которой приняли участие некоторые гости со свадьбы, вероятно, помогла распространить вирус, сказал он. Банон отвергает теорию о том, что любое из этих событий могло привести к распространению инфекции. По его словам, на другой пуримской вечеринке, организованной «Молодежным Хабадом» Марокко, директором которого является Банон, гости в карнавальных костюмах надевали перчатки, когда танцевали. По словам Банона, эта встреча была проведена до того, как Марокко объявило в марте о чрезвычайной ситуации, ограничив передвижение по всей стране, и привлекла от 400 до 500 человек. «Мы приняли все меры предосторожности».
Вирус окутал Песах мрачной пеленой. Обычно Толедано принимал в эти дни молодых американцев, приезжающих в Марокко, чтобы выучить арабский язык. В этом году он провел его наедине со своей женой. Как и у многих в общине, его дети уехали учиться за границу и с тех пор начали там новую жизнь. В Касабланке раввин Жаки Себаг провел Песах в отеле после того, как его выписали из больницы, где он лечился от вируса. Будучи в одиночестве, он размышлял. Суть в том, сказал он, чтобы понять, что «только всемогущий Б-г управляет и ведет Свой мир» и «делать лучшее, что мы можем сделать для других; не имеет значения, для евреев или неевреев». «Песах занимал мысли раввина Эйдельмана. По его словам, он хотел, чтобы праздничный продукт, известный как «маца шмура», был вовремя доставлен из Франции», говорит Банон.
Родившийся в Советской России, Эйдельман находился в Марокко с 1958 года в качестве посланника ортодоксального еврейского хасидского движения «Хабад-Любавич». За свою работу по наставничеству и обучению других – раввинов, даянов и шойхетов – Эйдельман стал известен среди студентов как «раввин раввинов», говорит Банон. «Его учениками являются главные раввины из разных стран и раввины множества разных общин по всему миру», – сказал он. «Он проводил время, работая и отдавая должное другим». Несмотря на эту потерю, Банон искренне верит в солидарность сплоченной общины. «Сейчас мы скорбим и надеемся на лучшие дни», – говорит он.
