«Были ли Этель и Юлиус Розенберг приговорены к смертной казни, потому что судья рассматривал их шпионаж как преступление против его версии американского еврейства?» задается вопросом в статье в «Plus61J» почетный профессор Лондонского университета Колин Шиндлер.

Семьдесят лет назад, в июне 1953 года, Джулиус и Этель Розенберг были убиты электрическим током в тюрьме Синг-Синг в Нью-Йорке — за 15 минут до начала шабата из уважения к еврейским традициям. Это годовщина, которую еврейские организации в диаспоре предпочли проигнорировать, и, возможно, они не хотят, чтобы о ней напоминали. Духом времени лета 1953 года был глубокий страх перед советской угрозой, и многие еврейские организации США беспокоились о том, что еврейство будет замазано образом иудео-коммунизма.

Раввин Льюис Рабинович в Йоханнесбурге и раввин Александр Альтманн в Манчестере были почетными исключениями и обратились к президенту Эйзенхауэру с просьбой о помиловании пары. Такие светила, как Сартр, Брехт, Эйнштейн, Пикассо и даже Папа Римский обращались с просьбами о помиловании, но безрезультатно. Согласно опросу Гэллапа, 76% американцев считают, что Розенберги заслужили свою судьбу. Осужденные за шпионаж в 1951 году и приговоренные к смертной казни судьей Ирвингом Кауфманом, который перед этим провел несколько часов в своей синагоге на Парк-авеню, размышляя над своим приговором, Розенберги стали знаменитым делом для международных левых.

Как отмечает Энн Себба в своей недавней биографии Этель Розенберг: «Розенберги остаются единственными американцами, когда-либо казненными в мирное время за заговор с целью совершения шпионажа, и единственными двумя американскими гражданскими лицами, казненными за преступления против гражданских лиц, совершенные во время холодной войны». У Розенбергов остались двое маленьких сыновей шести и десяти лет, которые не понимали, почему у них отняли родителей. Кибуц в Израиле предложил взять мальчиков и присмотреть за ними. Две недавние книги, «Правосудие и милосердие» Мартина Дж. Сигела (2023 г.), биография судьи Кауфмана, и «Этель Розенберг: трагедия холодной войны» Энн Себбы (2021 г.) демонстрируют двусмысленность и махинации, лежащие в основе смертных приговоров. Короче говоря, вердикт Розенбергам можно исторически рассматривать как то, как евреи понимали еврейство и американскую мечту в послевоенных США.

Судья Кауфман часто проводил «секретные обсуждения» с обвинением и, по-видимому, регулярно после обеда встречался с обвинителем Роем Коном, чтобы обсудить дела Розенбергов во время судебного процесса. Розенберги были американскими евреями во втором поколении, которые тяготели к светской идентичности и нашли духовную гавань в коммунизме. Как писала Этель в письме к Джулиусу в сентябре 1951 года: «Жизнь научила меня, что теория (еврейская молитва) без практики может быть довольно пустым, бессмысленным жестом, пустые слова просто не приносят мира, доброжелательности и безопасности, которых так жаждет все порядочное человечество; мы не должны использовать молитву Всемогущему как предлог для того, чтобы уклоняться от ответственности перед другими людьми в ежедневной борьбе за установление социальной справедливости».

Супруги считали, что их стремление к социальной справедливости основано на безоговорочной лояльности Советскому Союзу. Они считали себя «солдатами Сталина», идеологически застрявшими в эпохе войны с нацизмом, когда СССР и США были союзниками. Они, по-видимому, не обращали внимания на антисемитские эксцессы в СССР, такие, как «Дело врачей», когда группу врачей, преимущественно евреев, ложно обвинили в заговоре с целью убийства советских лидеров.

Джулиус Розенберг сформировал шпионскую сеть из родственников и друзей, почти все из которых были евреями, считавшие, что передача секретных материалов об атомной бомбе своим советским кураторам предотвратит ядерную катастрофу и приведет к равновесию между сверхдержавами. В 1995 году, после распада СССР, США обнародовали стенограммы проекта «Венона» — расшифровку сообщений советской разведки, которая продемонстрировала, что Джулиус действительно был шпионом, и что длившаяся десятилетиями кампания по оправданию его как невиновного свидетеля была благонамеренным принятием желаемого за действительное.

Это открытие вызвало дополнительные вопросы. Был ли важен секретный материал, переданный Советам? Разве Розенберги «дали атомную бомбу русским», как изображалось в популистской риторике того времени? Генерал Лесли Гроувс, руководивший в то время Манхеттенским проектом, считал, что переданные материалы не представляют большой ценности, но, возможно, ускорили стремление Кремля к созданию ядерного оружия. Этого же мнения придерживался и советский куратор Джулиуса Александр Феклисов в книге, вышедшей в 2001 году, хотя к таким мемуарам следует относиться критически.

Была ли виновна Этель? Сегодня все согласны с тем, что она, возможно, знала о деятельности Юлия, но не была активным участником. Ее предал ее брат Дэвид Грингласс, который солгал обвинению, чтобы спасти собственную жену от заключения.

Заслуживали ли Розенберги смертной казни? Мало кто ожидал смертного приговора на электрическом стуле — даже Грингласс. Тем не менее, как показывает в своей книге Мартин Сигел, судья Кауфман решил, что это уместный приговор, задолго до его фактического вынесения. Президент Эйзенхауэр отказался помиловать Розенбергов после блокады Берлина, завоевания Мао Цзэдуном Китая и начала Корейской войны, когда коммунизм наступал на всех фронтах. Многие в Соединенных Штатах считали, что Третья мировая война неизбежна. Розенберги до последнего заявляли о своей невиновности — возможно, так они воспринимали себя идеологически.

В отличие от других участников цепочки, они отказались признаваться и называть имена. Джулиус был последним звеном в этой цепи — и наказанием была смерть. Все остальные вместо этого провели долгие годы в тюрьме. Мортон Собелл, друг Джулиуса по колледжу, провел в тюрьме почти 18 лет. Он умер в декабре 2018 года в возрасте 101 года, став последним умершим членом сети Розенбергов.

Эту трагедию холодной войны, по словам Мартина Сигела, следует понимать в более широком контексте еврейства. Судья Кауфман, сын Цви Хирша бар Шломо из Галиции, вырос в семье иммигрантов в Нижнем Ист-Сайде Нью-Йорка. Он хотел стать уважаемым американским евреем, добившимся успеха, несмотря на расизм, снобизм и дискриминацию того времени. Он пришел от ортодоксии к реформизму, и сменил имя с Изидора на Ирвинга Роберта. В 40 лет он был одним из самых молодых федеральных судей и очень хотел участвовать в деле Розенбергов. Как и он, Розенберги также были выходцами из скромных еврейских семей, но, в отличие от него, остались в гетто. Розенберги спроецировали параллельную американскую мечту, которая устранила расизм, антисемитизм и корпоративную эксплуатацию трудящихся.

Мартин Сигел утверждает, что для судьи Кауфмана «это была его Америка, с которой Розенберги хотели покончить, земля обетованная, которую евреи, подобные ему, искали – тысячелетиями и, наконец, нашли». Это также отражало смущение еврея из восточноевропейского местечка. Для судьи Кауфмана Розенберги были позором для еврейского народа. Напротив, для Розенбергов и их окружения судья Кауфман и ему подобные с Парк-авеню считались не чем иным, как юденратом — сравнимым с теми евреями, которые работали на нацистов во время войны. Подведение итогов судьей Кауфманом было построено на антикоммунистическом популизме того времени и фактически осудило Розенбергов за государственную измену, а не за заявленное обвинение в шпионаже. Он отметил, что считает преступление Розенбергов «хуже убийства» и что оно стало причиной корейского конфликта.

Сам суд был во многом еврейским делом. Судья, подсудимые, обвинение и защита были в основном евреями. Позже один из присяжных заседателей-неевреев прокомментировал: «Мне было приятно, что это чисто еврейское шоу. Это был еврей против еврея. Это не христиане вешали евреев. Любой другой судья был бы более снисходителен, чем Кауфман». Ирвинг Сайпол, также из Ист-Сайда, возглавил обвинение. Его помощником был печально известный Рой Кон, известный своими непреодолимыми амбициями и оппортунизмом. Позже Кон стал помощником сенатора Джозефа Маккарти в период «поисков коммунистов» 1950-х годов и комитета Палаты представителей по антиамериканской деятельности, когда тех, кто не принимал преобладающую идеологию, выгоняли с работы.

Судья Кауфман часто проводил «секретные обсуждения» с обвинением и, по-видимому, регулярно после обеда встречался с Коном, чтобы обсудить дела Розенбергов во время судебного процесса. Кон продолжал представлять Дональда Трампа и Руперта Мердока в судебных процессах в 1970-х годах. В 2017 году раздраженный президент Трамп воскликнул: «Где мой Рой Кон?» Волна общественного недовольства Розенбергами начала меняться, когда их сыновья достигли совершеннолетия и начали кампанию по реабилитации. Их акции выросли, когда акции Кона начали падать. Судья Кауфман согласился с этим меняющимся духом времени и даже вынес решение против предложенной депортации Джона Леннона из Соединенных Штатов, чего очень желал Белый дом Никсона. Он пользовался уважением и одобрением своих коллег – юристов и пользовался уважением в обществе. Он посетил вечеринку в саду в Букингемском дворце и любил смотреть теннис на Уимблдоне.

Судьба Розенбергов продолжает волновать их сыновей, хотя сегодня им далеко за семьдесят. Недавно они обратились к президенту Байдену с просьбой оправдать их мать. Судья Кауфман стал объектом ненависти и насмешек. Во время поминальной службы в его синагоге, когда он умер в 1992 году, протестующие прервали церемонию криками «Он убил Розенбергов — пусть горит в аду». В вечер казни бродвейский театр поставил спектакль Артура Миллера «Горнило», изображающий истерию салемских процессов над ведьмами и требование признаться под угрозой смерти. Когда главный герой отказался отречься и его повели на смерть, зрители встали и склонили головы. В тот вечер никто не аплодировал в конце спектакля.