В то время как первоначальный штамм «Омикрон», впервые обнаруженный в Южной Африке в конце ноября, по-прежнему является доминирующим штаммом вируса в большинстве стран, другие начинают беспокоиться о новом подварианте BA.2, пишет журналистка «The Jerusalem Post» Шира Силкофф.

Один из трех подвариантов «Омикрона», «BA.2» стал основным штаммом, циркулирующим в нескольких странах, включая Данию, Великобританию, Индию и Южную Африку. Согласно статье «Financial Times» от 3 февраля об этом подварианте, у него целых 27 мутаций, которых нет в исходном штамме «Омикрона», «BA.1». Однако достаточно ли этого, чтобы сделать его реальной угрозой для стран, все еще пытающихся оправиться от волны «Омикрона» и беспрецедентного числа заболевших, которое она принесла с собой?

Органы общественного здравоохранения как Дании, так и Великобритании определили, что этот вариант на 30-34% более заразен, чем «BA.1», сообщает «Financial Times», а Великобритания начала исследовать штамм «BA.2» еще в середине января. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) также в настоящее время исследует этот штамм, как вызывающий озабоченность. В интервью «The Jerusalem Post» израильский региональный директор ВОЗ по чрезвычайным ситуациям д-р Дорит Ницан объяснила ожидаемую траекторию развития подварианта и то, что это может означать для будущего пандемии. «Ожидаемая траектория состоит в том, что он станет новым доминирующим вариантом, поскольку, как только он преодолевает определенный порог, он становится доминирующим – как мы наблюдаем в Дании и Великобритании», – рассказала она в ответ на вопрос о том, могут ли другие страны ожидать аналогичного увеличения числа случаев заболевания этим штаммом в ближайшие недели.

Однако, по ее словам, похоже, что для тех, кто уже заразился оригинальным штаммом «Омикрона», риска повторного заражения нет, поскольку эти два варианта недостаточно различаются, хотя исследований еще недостаточно, чтобы быть абсолютно уверенным в этом. Что касается сходства и различия между «BA.1» и «BA.2», Ницан объяснила, что наиболее заметным отличием на данный момент является возможность передачи подварианта. «Он передается от человека к человеку гораздо быстрее», – отметила она. «Если вы находитесь с кем-то в комнате, у кого есть вирус, вы заразитесь им. Мы можем видеть это в Дании, где все происходит очень быстро».

Что касается инкубационного периода – времени между заражением вирусом и заболеванием, – некоторые люди сообщают о более коротком инкубационном периоде, составляющем всего два-три дня после заражения. Другие сообщали о необычно длительных инкубационных периодах, иногда занимающих до двух недель. Ницан заявила, что в таких местах, как Великобритания и Дания, трудно получить точное представление об инкубационном периоде, потому что очень много людей являются носителями вируса, и положительный случай часто нельзя отследить до одной конкретной точки заражения.

По словам Ницан, помимо повышенной заразности «BA.2», было обнаружено не так много существенных различий. «Существует три основных подтипа «Омикрона»: оригинал, «BA.2» и «BA.3», и мы следим за ними, и нам нужно узнать о них больше», – заметила она, прежде чем объяснить, почему существуют более серьезные проблемы, чем просто один или два подварианта «Омикрона». «Что мы, вероятно, увидим в Европе, так это то, что большинство мутаций и изменений в вирусе будут происходить сейчас внутри «древа» «Омикронов», но в то же время у нас под носом в Африке и других местах, где нет доступа к вакцинам, прямо сейчас могут развиваться совершенно другие штаммы…. Я думаю, что «Омикрон» прямо сейчас не является мегапроблемой. Мы должны сосредоточиться на предоставлении и обеспечении доступа к вакцинам в других частях мира».

В некоторых местах 80% наиболее уязвимого населения еще не получили даже одну дозу вакцины, пояснила Ницан, добавив, что невозможно сказать, какие штаммы развиваются в этих районах мира, и узнать, могут ли они быть похожи на «Дельту» или даже оказаться еще хуже. «Вирусные мутации происходят у людей с иммунодефицитом, и в этих странах много недоедания и хронических или инфекционных заболеваний, таких как ВИЧ/СПИД. И это те люди, с которыми вирус предпочитает оставаться подольше. Их тело дает благодатную почву для развития штаммов. Вот почему нам нужно сосредоточиться на них».

Означает ли это, что страны, пытающиеся взять этот штамм под контроль, напрасно тратят свое время? «Хорошо бы сосредоточиться на других штаммах (таких как BA.2)», – подчеркнула она. «Нам нужно спасать жизни здесь и сейчас. И мы должны сделать все возможное, чтобы защитить себя и позволить службам здравоохранения заботиться обо всех, кто в них нуждается, а не только о тех, у кого коронавирус». В то же время, однако, она добавила: «Нам нужно подставить плечо остальному миру, и это тоже защитит нас». Отвечая на вопрос, означает ли нехватка вакцин в развивающихся странах, что «Омикрон» и последующий штамм «BA.2» не будут означать «конца пандемии», как предполагали многие, Ницан скептически отнеслась к этому, заявив, что это возможно, но только в том случае, если остальной мир будет обеспечен вакцинами, которых ему в настоящее время не хватает. ««Омикрон» дает нам надежду на окончание пандемии, но для нас это окно возможностей позаботиться об остальном мире. Если мы сделаем это быстро и правильно, «Омикрон» может привести нас к концу пандемии. Но если мы будем продолжать фокусироваться на себе, а не на остальном мире, мы пока не сможем назвать это финалом». Страны вправе проявлять бдительность, когда речь заходит о подвариантах «Омикрона», но бесполезно надеяться, что они сигнализируют об окончании пандемии, в то время как уязвимые люди все еще не имеют доступа к вакцинам, заключила Ницан. «Очень важно, чтобы мы делали все, что нам нужно, на местном уровне, но мы также должны заботиться о глобальном масштабе. Я не думаю, что мы должны прекращать то, что мы делаем. Но этого недостаточно, и мы не можем защитить себя, не защитив остальной мир», – подчеркнула она.