32-летний продюсер Джеффри С. Мейсон работал в аппаратной «ABC Sports» в Мюнхене, в то время как 12 заложников – членов израильской олимпийской делегации, содержались в здании неподалеку, пишет «Time».

Когда команда Мейсон освещал последние новости, отвлекшись от своей обычной спортивной программы, двери внезапно распахнулись, и Мейсон обнаружил, что смотрит сквозь сигаретный дым на автоматы немецкой полиции, направленные прямо ему в лицо. Немцы были расстроены тем, что одна из камер телеканала показывала, как немецкие снайперы заняли позиции на крыше над заложниками, угрожая сорвать операцию по спасению. Камеру быстро выключили, но неизгладимые воспоминания Мейсона об этом противостоянии живут не только в его памяти, но и в новом фильме «5 сентября», который выйдет в ограниченном прокате 13 декабря.

Драма режиссера Тима Фельбаума рассказывает о том, как журналисты транслировали акт террора в прямом эфире для миллионов. Это второй художественный фильм, выпущенный в этом столетии о мюнхенской резне, после номинированного на «Оскар» исторического эпического фильма Стивена Спилберга «Мюнхен» 2005 года. А фильм 1999 года «Однажды в сентябре» получил «Оскар» за лучший документальный фильм. Но в отличие от этих фильмов, «5 сентября», как и «В центре внимания», «Секретное досье» и «Она сказала» в последние годы, по сути своей является журналистским фильмом. И его появление своевременно, учитывая важную роль заложников в войне Израиля с ХАМАСом в секторе Газа.

Фильм построен вокруг разворота команды «ABC Sports» от освещения спортивных новостей к трансляции новостей о теракте, в центре внимания которого — точка зрения вещателей, которые тайком пронесли камеры в Олимпийскую деревню, чтобы заснять эту безумную сцену. Мейсон, один из продюсеров, принимавших решения в тот день, которого в фильме сыграл актер из «Прошлых жизней» Джон Магаро, был консультантом при создании сценария, написанного совместно Фельбаумом, Морицем Биндером и Алексом Дэвидом. Как он вспоминает, «я помню, как думал, Б-же мой: мы должны были наблюдать, как Марк Шпиц идет за семью золотыми медалями, а Ольга Корбут становится новым лицом русской гимнастики — а теперь я наблюдаю, как люди ползают по крыше, готовясь к военному нападению на террористов».

Захват заложников произошел через пять лет после того, как Израиль продемонстрировал свое военное превосходство в Шестидневной войне, и палестинские боевики использовали захваты и террористические акты, чтобы привлечь внимание к своему делу. В тот день в конце лета 1972 года палестинская военизированная группировка, известная как Организация «Черный сентябрь», призвала освободить 234 заключенных в израильских и немецких тюрьмах, угрожая убивать по одному заложнику каждый час, пока их требование не будет выполнено. Целью мюнхенской атаки было «вынести палестинскую ситуацию на максимально возможную мировую арену», — заявил автор книги «Мюнхен 1972: трагедия, террор и триумф на Олимпийских играх» Дэвид Клей Лардж. «Олимпиада позволила бы сделать это».

Между тем, в дополнение к разрушительным потерям, кризис с заложниками стал главным источником смущения для Германии, менее чем через три десятилетия после окончания Холокоста. Как объясняет Лардж, «одной из самых насущных проблем для мюнхенских организаторов было не выглядеть как старая Германия — с концентрационными лагерями и сторожевыми вышками — или Берлинские игры 1936 года, где была усиленная охрана, вооруженная охрана. Они хотели выглядеть как новая, радостная Германия — прозрачная, демократическая, открытая».

Мейсон был всего лишь одним из нескольких журналистов, которые собирались освещать соревнования в тот день в Мюнхене, но внезапно были призваны перенаправить свои усилия на освещение акта терроризма. Один из коллег, Марвин Бейдер (которого в фильме играет Бен Чаплин), был американским журналистом – евреем, для которого задание в стране, где произошел Холокост, вызвало глубокий дискомфорт. По словам Мейсона, «Марвин был глубоко религиозным и чувствительным человеком, и поэтому, проведя несколько лет в Германии, возвращаться туда снова и снова было нелегко». Как показано в фильме, коллега Мейсона из отдела новостей Питер Дженнингс переоделся спортсменом с поддельными удостоверениями и пошел под прикрытием, пробравшись в Олимпийскую деревню, чтобы наблюдать за разворачивающейся сценой с 11-го этажа итальянской делегации, через дорогу от комплекса израильской команды. В течение дня один заложник сбежал через окно, а двое были убиты, когда пытались захватить оружие своих похитителей. Драма закончилась гибелью оставшихся девяти заложников во время неудачной попытке спасения той ночью на аэродроме.

Ведущий ABC Джим Маккей заявил миру: «Их всех больше нет». Мейсон вспоминает, как после того, как он не спал целый день, он вернулся в свой номер в отеле после того, как кризис утих, налил себе крепкий напиток и «хорошо выплакался». «В тот день мы впервые смогли почувствовать, во что мы вовлечены», — говорит он. Он помнит, как думал: «Это все так несправедливо. Эти молодые люди просто пытались представлять свою страну и добиваться совершенства перед миром, а их лишили этой возможности».

Сразу после резни Израиль ответил, начав воздушные атаки и бомбардировки объектов Организации освобождения Палестины в Ливане и Сирии. По словам Ларджа, «изначально в связи с этим ужасным нападением израильтяне испытывали всевозможные симпатии, но ответные атаки израильтян были настолько суровыми и неизбирательными, что общественное мнение в какой-то степени начало поворачиваться против израильтян». Он добавляет: «Между тем временем и настоящим есть много параллелей». Через год после террористического акта, в 1973 году, произошла война Йом-Кипур, когда Египет и Сирия атаковали Израиль с двух сторон.

После исторической трансляции 1972 года Мейсон продолжил работать продюсером в спортивном вещании, работая в общей сложности на девяти Олимпийских играх и полудюжине чемпионатов мира по футболу. Сейчас он живет во Флориде и является исполнительным продюсером и генеральным директором собственной продюсерской компании.

Консультирование «5 сентября» было сюрреалистичным, говорит он: оказаться перед камерой — по крайней мере, как это изображал Магаро — а не за ней. Как он говорит: «Я был за кулисами все эти годы в производстве, поэтому мне пришлось привыкать работать с тем, кто на самом деле играет меня. К этому нужно было привыкнуть». Больше всего он надеется, что преданность, которую он и его коллеги привнесли в журналистику, станет главным сигналом для зрителей. «Это было похоже на американские горки в течение всего дня», — размышляет Мейсон. «Мы просто делали свою работу, и нам нужно было сделать сюжет правильно».