Репортеры часто понятия не имеют, какое влияние оказали их истории. Мы можем потратить дни, собирая детали, проводя интервью, связывая наши записи в то, что, как мы надеемся, является хорошо продуманной статьей, но часто после нее следует молчание. Иногда, однако, эффект можно увидеть быстро.

Мой коллега Ральф Блюменталь и я работали в течение нескольких недель над статьей, подробно описывающей план Музея еврейского наследия в Нижнем Манхэттене по превращению большей части его смотрового пространства в специальную выставку артефактов из Аушвица – автомобиль для перевозки скота, в котором возили евреев, газовый баллон от газе Zyklon B, который использовался в смертоносных «душевых» лагеря, образцы полосатой формы, конфискованной обуви и очков, и 700 других предметах. Помимо того, что сотрудники подчеркивали первоначальную миссию музея, посвященную памяти погибших шести миллионов евреев, официальные лица надеялись, что выставка – в нынешнее трудное время – напомнит людям об опасностях антисемитизма и расовой ненависти.

В конце января, через несколько дней после выхода статьи, мне позвонила женщина из Вестчестера по имени Дебра Фишер. У нее была фотография, которую она хотела добавить в коллекцию Аушвица. Это был черно-белый снимок с резными краями, снятый в 1927 году, на котором группа из 28 хорошо одетых людей стояла перед домом для престарелых в венгерской деревне Риче. Самый бравый человек в группе сидел в центре первого ряда, одетый в стильный белый хомбург (фетровую шляпу с продольным заломом) и сжимающий трость. Невероятно, но именно Адольф Цукор, легендарный основатель Paramount Pictures, оказался дядей бабушки г-жи Фишер Ольги. В 1889 году он уехал из Риче в Америку, будучи подростком, преуспев в меховом бизнесе и вместе с другими еврейскими производителями одежды и сигарными компаниями, такими как Луи Б. Майер, Сэмюэль Голдвин, Маркус Лоу и братья Уорнер, – понял, что можно сделать деньги на новинках – фильмах, показывавшихся в залах для пип-шоу и дешевых киношках. Эти иммигранты построили то, что мы сегодня называем Голливудом. К 1927 году Paramount Pictures взрастили таких всемирно известных звезд эпохи немого кино, как Рудольф Валентино, Глория Свенсон и Мэри Пикфорд.

Фотография была сделана, когда мистер Цукор триумфально возвращался в свой родной город. Он потратил некоторое время на посещение синагоги и остановился у могил своих родителей. Семнадцать лет спустя почти все изображенные на фотографии, за исключением г-на Цукора – предков г-жи Фишер и их еврейских соседей, – были увезены на машинах для перевозки скота в Аушвиц. Большинство из них не вернулись.

Отцу г-жи Фишер, Оскару Фишеру, было 15 лет, когда он и два его старших брата были депортированы. Он выжил, потому что его назначили на работу в больницу Аушвица, где было достаточно тепло и хватало еды, чтобы перенести крайне холодную зиму 1944-45 годов. Он смог поделиться едой со своими братьями Нухемом и Мордхе. Нухем выжил. Мордха был убит за три дня до освобождения.

Госпожа Фишер, специалист по трудотерапии в государственной школе Манхэттена, посетила Риче в начале 1980-х годов вместе со своим отцом, который потерял 30 родственников во время Холокоста. По ее словам, в деревне все еще стоит статуя пастуха, которую заказал г-н Цукор, носящая его имя. Она установлена рядом с артезианской скважиной, рытье которой оплатил Цукор, чтобы обеспечить легкодоступную воду для населения. Но в деревне, в которой когда-то было 200 евреев, их больше не было. «Я вижу лица на фотографии, и я чувствую пустоту в сердце, потому что я никогда не узнаю этих людей», – сказала г-жа Фишер.

Фотография г-жи Фишер – не единственное предложение, которое музей получил после публикации статьи. Майкл С. Гликман, исполнительный директор музея, сказал, что в музей поступили предложения от многих семей выживших в Холокосте о пожертвованиях писем, паспортов, удостоверений личности гетто и фотографий, а его сотрудники изучают материалы, в том числе предоставленные г-жой Фишер.

Г-н Цукор умер в 1976 году в возрасте 103 лет. Г-жа Фишер никогда не встречалась с ним, но она встретилась с его сыном Юджином, бывшим кинорежиссером. Когда она упомянула Риче, он бросился в спальню и принес модель статуи пастуха из старой деревни. Его отец всегда держал ее при себе.

nytimes.com