85-летняя Леа Эврон сохранила лишь фрагменты воспоминаний о меховой фабрике и трехэтажном жилом доме, которым ее семья владела до Второй Мировой войны в Живце, небольшом городке на юге Польши. Что она отчетливо помнит, так это возвращение после войны, когда большая часть ее семьи погибла во время Холокоста. Одна местная женщина сказала ей и ее матери:«Гитлер пообещал избавиться от всех евреев, и вот они возвращаются домой», – сказала Эврон агентству «Reuters» в своей квартире в Нью-Йорке. Эврон и ее матери сказали, что они могут жить в многоквартирном доме, но только в комнатах для прислуги. Вскоре после этого они уехали в Израиль.

Эврон – лишь одна из тысяч евреев, семейная собственность которых была захвачена нацистами, оккупировавшими Польшу, а затем удержана ее послевоенными коммунистическими правителями. Родина одной из крупнейших в мире еврейских общин до войны, Польша является единственной страной ЕС, у которой нет законодательства о реституции собственности. Кроме того, евреи говорят, что документы, подтверждающие право собственности, часто уничтожались во время Холокоста, что делает ситуацию еще более сложной. В преддверии 75-й годовщины освобождения Аушвица, нацистского лагеря смерти, 27 января, они говорят, что Польше пора упростить этот процесс. «Люди, пережившие Холокост … не должны сейчас страдать. Они умирают не добившись справедливости в Польше», – говорит 88-летний муж Леа, Иегуда Эврон. Правящая в Польше партия «Право и справедливость», поддерживаемая крайне правыми организациями, отклонила требования о более четких правилах реституции, несмотря на давление со стороны Соединенных Штатов.

«То, что должно быть по сути моральным вопросом – у меня был дом, нацисты украли его, Советы украли его, я должен его вернуть – сейчас превращают в политический вопрос», – заявил «Reuters» главный раввин Польши Михаэль Шудрих, ссылаясь на комментарии крайне правых организаций.

Польша столкнулась с этой проблемой с тех пор, как в 1989 году рухнул коммунистический режим, и многие утверждают, что она просто не может позволить себе выплатить компенсации всем, кто потерял собственность. Никакого нового законодательства не появилось, и евреи жалуются на то, что суды и чиновники принимают решения, часто основанные на коммунистических законах. Эвроны начали свое первое судебное разбирательство в 1992 году под влиянием обещаний таких политиков, как бывший президент Лех Валенса, что реституция будет проведена быстро. Супруги хотели вернуть собственность у правительства, которое унаследовало право собственности от коммунистического режима. В 1990-е годы правительство продало жилое здание, когда-то принадлежавшее им, частному лицу, которое превратило его в торговый центр, несмотря на предложения Эвронов о покупке недвижимости, что еще больше осложнило ситуацию. Апелляции нового владельца затянули процесс еще больше.

Хотя многие суды в течение почти трех десятилетий выносили решения в пользу Эвронов, пара ничего не получила. Вероятно, они потратили на судебное разбирательство больше денег, чем стоимость самого оспариваемого имущества. «Я могу показать вам полный кабинет корреспонденции и документов, связанных с этим вопросом, но, к сожалению, это ни к чему не привело», – говорит Эврон.

Отношение общества

Адвокаты сообщили «Reuters», что пережившим Холокост становится все труднее получить реституцию, поскольку правительство отказывается упрощать правила, а суды становятся более скептическими. Отношение общества к этому также изменились. Вскоре после падения коммунизма многие поляки были согласны с тем, что имущество, захваченное нацистами, а затем и коммунистами, должно быть возвращено законным владельцам. Но многие теперь считают несправедливым ожидать, что правительство возместит потери всем. История также играет роль.

Коммунистические власти высоко оценили поведение поляков во время войны, но исследования, проведенные с 1989 года, показали, что, хотя тысячи людей рисковали своими жизнями, чтобы помочь евреям, еще тысячи участвовали в Холокосте. Многие поляки отказываются принять это, и правительство отталкивается от заявлений о неправомерных действиях военного времени, заявляя, что Запад не ценит храбрость Польши во время нацистской оккупации. В июне президент Польши Анджей Дуда заявил агентству «Reuters», что антисемитские и антипольские настроения были сопоставимы. «Нацисты уничтожали евреев как народ, но они также уничтожали нас как народ», – сказал Дуда.

Опрос в прошлом году показал, что больше поляков были против реституции, чем за. По словам адвокатов, это привело к тому, что некоторые суды и чиновники стали более жесткими в отношении реституции. Роберт Винницкий, лидер ультраправого объединения «Конфедерация», заявил, что законодательство США, направленное на оказание давления для проведения реституции, — это работа еврейских организаций, стремящихся «заработать большие суммы денег, которых они не заслуживают». Тем временем юристы призывают принять закон, чтобы ускорить реституцию для пожилых людей, пережившим Холокост. У Леа Эврон есть свое сомнение. «Я не хочу надеяться, потому что я не верю, что они что-нибудь вернут».

jpost.com