Через несколько дней после того, как бригадный генерал Х. Л. Глин Хьюз стал первым медицинским офицером союзников, вступившим в так называемый «лагерь ужасов» Берген-Бельзен, он приступил к созданию крупнейшего госпиталя в Европе. В ходе борьбы с тифом и голодом в Берген-Бельзене британский офицер начал использовать необычный набор параметров при составлении своих планов: уровень смертности наряду с количеством массовых захоронений и зараженных тифом бараков. Высокопоставленный офицер времен Первой мировой войны, Хьюз был вынужден ежедневно принимать решения о жизни и смерти.

В своей новой книге «Все ужасы войны: еврейская девушка, британский доктор и освобождение Берген-Бельзена» Бернис Лернер сопоставляет подвиги, организованные Хьюзом, с бедственным положением ее собственной матери, одной из заключенных, освобожденных офицером. Когда 15-летняя Рахель Генут – мать Лернер – была отправлена ​​в Берген-Бельзен из Аушвица, Бельзен вступил в свою самую смертоносную фазу. Концентрационный лагерь, построенный для 4000 заключенных, был расширен до 60 000 жертв, большинство из которых были евреями. К началу весны 1945 года вокруг лагеря скопились тысячи трупов. Среди 35000 жертв, которые погибли во время последней зимы в лагере, когда тиф закончил то, что началось в ужасных гигиенических условиях лагеря, были Анна и Марго Франк.

«Рахель узнала, что, когда приходили капо с консервными банками с супом, похожим на воду для мытья посуды, только те заключенные, которые были достаточно сильны, чтобы принести его, могли получить немного», – отмечает Лернер. «Многие отталкивали слабых и больных и наступали на них; те, кто пытался пробиться, могли быть забиты до смерти». В начале 1945 года при перевозке заключенных в лагерь был занесен тиф. Характеризующийся пурпурной сыпью, головными болями и бредом, тиф наиболее смертоносен во время голода и военного времени. Заключенные в Берген-Бельзене были легкой добычей для так называемой «тифозной лихорадки».

Когда Хьюз прибыл с британской армией, он был вынужден немедленно принять решение о сортировке. В дополнение к трупам, лежавшим повсюду, было 60000 выживших, которые нуждались в срочной медицинской помощи. «Его весьма целенаправленный план включал помещение заключенных в одну из трех категорий», – пишет Лернер. «Те, кто скорее всего выживет, те, кто скорее всего умрет, и те, для кого немедленная помощь будет означать разницу между жизнью и смертью».

Конвейерная медицина

При содействии военных врачей и 97 британских студентов-медиков Хьюз справлялся с сотнями ежедневных смертей после освобождения лагеря 15 апреля. Он приказал своим медикам входить в каждый барак и принимать «быстрые решения», подчеркивает Лернер. «Будет ли у человека больше шансов выжить, если его эвакуируют для получения элементарной помощи? Спасательные усилия базировались на этом принципе», – пишет Лернер, старший научный сотрудник Центра характера и социальной ответственности Бостонского университета. Мать Лернер видела, как друзья умирают от тифа, и была избита почти до смерти другими заключенными в ее бараке. Она также заразилась туберкулезом, болезнью, которая будет влиять на ее здоровье в течение десятилетий.

«Рахель усвоила эту мрачную рутину: каждое утро через женский лагерь проезжали открытые грузовики, чтобы забрать трупы — лишенные одежды и всего остального, — которые заключенные выносили из бараков и складывали снаружи», – отмечает Лернер. «Окоченевшие тела были свалены в углах лагеря».

«Нужно что-то сделать для них»

Хотя мать Лернер никогда не встречалась с Хьюзом, она узнала о нем – и подробностях, связанных с ее спасением – благодаря исследованиям дочери. За десятилетие работы над книгой Лернер смогла расспросить мать, которой сейчас 90 лет, о многочисленных деталях. Автору удалось нарисовать подробный портрет семейной жизни ее матери до войны, а также отследить, что случилось с ее родственниками. Через Атлантику Лернер общалась с людьми, которые знали Хьюза до его смерти в 1973 году. По общему мнению, Хьюз был великим гуманистом, который стал известен как «британский Шиндлер» за свои героические усилия в Берген-Бельзене. Когда ее спросили о стратегиях, применяемых Хьюзом для борьбы с чумой в Берген-Бельзене, Лернер указала на практики британских военных. «Военные — это серьезно, и они работают очень быстро», – подчеркнула Лернер. «Они не могут войти достаточно быстро или не имеют достаточных ресурсов, когда есть такая ситуация, с которой столкнулся Хьюз».

При создании крупнейшей в Европе больницы Хьюз руководил уходом за 13000 бывших заключенных из числа выживших. «Он бежал наперегонки со временем», – замечает Лернер. В рамках решительных действий, предпринятых Хьюзом, армия взяла под свой контроль госпиталь рядом с лагерем и очистила его от пациентов-немцев, чтобы освободить место для жертв лагеря. Он также санкционировал «экскурсии» в Берген-Бельзен для немецких лидеров из этого региона, сотни из которых были вынуждены стать свидетелями того, что было сделано от их имени. «Бельзен был уникален своим мерзким обращением с людьми», – сказал Хьюз после войны. «Ничего подобного не было в истории человечества. Жертвы этого позорного поведения были низведены до состояния недочеловеческого существования, и там мы были всего лишь горсткой измученных войной людей, пытающихся спасти тех, кого еще можно было спасти, и успокоить море страданий и глубины мучений».

Работая «методично и в фабричном стиле», подчеркивает Лернер, Хьюз ликвидировал воздействие тифа и других заболеваний в лагере. ДДТ распылялся по углам и на одежду, а ресурсы были растянуты до предела. «Затем он сжег все это место, – говорит Лернер. «Хьюз отдал приказ», – пишет Лернер. «Армейские фотографы запечатлели изображение «Барака № 47», горящее чучело Гитлера и (Хьюза), совещавшегося с коллегами на фоне дыма. Над этой драматической сценой реял «Юнион Джек»».

В продолжающемся крестовом походе

В своей послевоенной карьере Хьюз продолжал бороться за жизнь и достоинство людей. После посещения сотен больниц и домов престарелых, он написал важный доклад «Мир до последнего: обзор помощи больным в терминальной стадии в Соединенном Королевстве». В своем докладе правительству Хьюз жаловался на нехватку ресурсов для ухода за больными и пожилыми людьми. Он настоятельно призвал значительно увеличить финансирование систем, традиционно зависящих от религиозных организаций и волонтеров, что помогло в процессе создания Национальной службы здравоохранения. На последнем этапе своей жизни, писал Хьюз, неизлечимо больные пациенты должны иметь «чувство безопасности, что они не одиноки, что есть кто-то, кто о них заботится, и делает что-то нужное для них». По словам Лернер, «у Хьюза действительно было сочувствие, он видел в жертвах людей».

Автор добавила, что не все британские офицеры были известны своими гуманными побуждениями по отношению к пережившим Холокост. «Хьюз считал каждого выжившего в Берген-Бельзене тем, кого он лично спас», – пишет Лернер. «Не в силах предотвратить гибель тысяч людей, умерших так, как не должен был умирать ни один человек, он воспользовался возможностью, появившейся через пятнадцать лет после освобождения, – он предписал гуманное обращение с людьми в их последние дни».

timesofisrael.com