Трансляция

The New York Times: Познакомьтесь с семьей Леви

Матти Фридман. Перевод с английского Светланы Силаковой 4 ноября 2020
Поделиться

Последний триумф старых Салоников В описываемый период город находился под властью Османской империи и носил турецкое название Селавик. В ходу также было его болгарское название Солун (на болгарском языке). В России употреблялось название Солунь. — Примеч. перев. выдался на тот день 1911 года, когда османский султан Мехмед V посетил этот крупный средиземноморский порт своей империи. В ликующей толпе на пристани были и два брата из семейства Леви — журналист Сам и чиновник Османской империи Даут.

Ни Сам, ни Даут не подозревали, что вскоре приключится с их семьей, с их городом и с другими евреями — а те составляли в Салониках большинство населения и держали в своих руках управление городом. Примерно в то же время молодой Давид Бен‑Гурион, впоследствии премьер‑министр Израиля, провел в Салониках год и изумленно отметил, что по субботам суда не могли выходить в рейс, «потому что евреи, занятые в порту, не работали в шабат». Салоники — «самый еврейский город на свете», объявил он.

 

Но уже в те времена безжалостные силы ХХ века подкрадывались к Салоникам, и старый мир стоял на пороге исчезновения — эту историю рассказывает «Семейный архив» Сары Абревая Стейн. В книге прослеживается путь членов семьи Леви, потомков печатника Саади, который жил в XIX веке, вел себя по‑бунтарски и привел в мир четырнадцать детей — в мир, охваченный катаклизмами, которых Саади не мог бы вообразить. Рассказ об одном средиземноморском клане, как и все лучшие вещи в жанре микроистории, — нечто гораздо большее, чем история одной семьи: он проливает свет на силы, сформировавшие мир, в котором мы теперь живем.

Стейн, историк из Калифорнийского университета в Лос‑Анджелесе, наделена неуемным талантом исследователя — она собрала документы на самых разных языках из девяти разных стран на трех континентах и притом пишет с восхитительной непринужденностью и живостью. Во «вселенной Леви» она обжилась так хорошо, что члены семьи, переписываясь между собой по электронной почте, теперь включают Стейн в число адресатов. Все это дало великолепную и трогательную книгу о том, как хрупки узы между людьми и географическими точками.

Саади, патриарх семейства, умер в 1903 году. Ко времени, когда его внуки выросли, а Вторая мировая война закончилась, уже никто не владел его языком — ладино, иудео‑испанским диалектом. Его город — Салоники, еврейский порт под властью турок‑мусульман, стал греческим христианским городом Фессалоники. Евреев там больше не было.

Саади Бецалель Ашкенази а‑Леви с первой женой Около 1890. 

Родственники и родственницы Леви, пишет Стейн, «жили под властью Османской империи, Греции, Германии, Франции, Испании, Португалии, Британии, Индии и Бразилии; были свидетелями пожара в Салониках в 1917 году, Балканских войн, Первой и Второй мировых войн; куда только не эмигрировали, кое‑кто — не раз».

Даут, верный чиновник Османской империи — в 1911 году он участвовал в торжественной встрече Мехмеда V, — позднее стал (никуда не переезжая) чиновником в Греции и дожил до столь преклонного возраста, что в 1943 году, как и почти все евреи города, погиб от рук нацистов. И вот самая болезненная тайна этого семейства: один из племянников Даута, как выясняется, печально известный коллаборационист. В 2013 году власти все еще находили еврейские надгробия, использованные для мощения городских улиц, и среди них плиту, когда‑то украшавшую могилу Саади.

Город, подобный Салоникам, сегодня трудно себе представить, но его аналог в ближайшем приближении имеется неподалеку, чуть восточнее, — в Израиле, средиземноморском анклаве, по атмосфере очень напоминающем Грецию, а его кипучая и темпераментная еврейская культура постоянно соприкасается с исламом. Но, в отличие от салоникских евреев‑пролетариев, чья роль в возникновении портов и судоходства в Израиле была ключевой, лишь немногие члены этого образованного семейства, по‑видимому, имели отношение к новому государству. Они были детьми полиглотной империи, и национализм был не в их духе. Они верили в западный прогресс и добрую волю. Собственно, после Первой мировой войны журналист Сам обратился к Версальской мирной конференции с письмом, где предложил объявить Салоники «вольным и нейтральным городом под административным управлением евреев» с правом голоса в Лиге Наций — «еврейским городом‑государством, ни сионистским, ни греческим». Идея была отличная и, разумеется, обреченная, как и тот мир, в котором жил Сам Леви.

Салоники. 1910–1915

Семейные архивы, которые Стейн зорко и усердно изучила, наглядно иллюстрируют историю, демонстрируя нам ее в подробностях с максимально возможным увеличением и показывая, — процитируем Стейн — «как члены семьи любили и ссорились, боролись с трудностями и достигали успеха, держались друг за друга и видели, как распадаются узы, когда‑то объединявшие ее». 

Оригинальная публикация: Meet the Levy Family. Their History Is Our History.

КОММЕНТАРИИ
Поделиться

Евреи на Балканах. Эпоха османского господства

Первая волна еврейских беженцев из Испании достигла Македонии не ранее 1391 года. Евреи, оказавшиеся в плену и попавшие в руки работорговцев на Крите, выкупались соплеменниками и чаще всего селились в городах Македонии и Болгарии. Евреи стремились жить в городах с развитой торгово-ремесленной инфраструктурой. Некоторые из них, главным образом, беженцы из стран Западной Европы, сохранили часть своего состояния и сумели оживить ремесленное производство и торговлю целого ряда балканских городов: Одрина, Салоник, Софии, Белграда, Скопье, Видина, Адрианополя, Сараева, Пловдива...

Статус еврейских общин в Османской империи

В Cредние века евреев преследовали по всей Европе, а в Северной Африке пришельцев грабили и унижали местные племена. Но в эти тяжелейшие для народа годы у него неожиданно нашлось пристанище в Османской империи. Султаны без каких-либо ограничений допускали в свои владения изгнанных из европейских стран евреев, которых христиане уничтожали даже при попытках к бегству, а к местным евреям в османском государстве относились гораздо терпимее, чем в Византии.

Еврейские общины в дунайских княжествах

Вопреки ограничительной для евреев политике княжеств, число переселенцев в эти земли в течение XIX века возрастало, особенно после Адрианопольского мирного договора. Дунайские княжества открывались западному капиталу, и евреи не стояли в стороне от этого процесса.