Когда мы говорим «хазары приняли иудаизм», мы не можем быть уверены, о ком конкретно говорим — о хазарах в узком смысле этого слова или также об этнических родичах аланов, волжских татар и восточных славян. Ответа мы не знаем и никогда не узнаем. Всякий, кто скажет вам, что обнаружил «хазарский ген», — шарлатан.

Танах, описывая взаимоотношения между Б‑гом и Израилем, проводит в основном две аналогии: с отношениями между мужем и женой и с отношениями между родителем и ребенком. В отношениях между мужем и женой возможен развод. А в отношениях между родителем и ребенком — невозможен. Родитель и ребенок могут рассориться, но для ребенка родитель остается его родителем, а для родителя ребенок — его ребенком. Брак является заветом, а родительство — не является.

В культуре, принявшейся славить Старый Свет как источник аутентичных ценностей, многим американским евреям, возможно, было больно принять тот факт, что их родители, дедушки и бабушки добровольно сменили имена и фамилии с изначальных еврейских на другие. Вину за изглаживание еврейских имен и фамилий куда как проще было возложить на равнодушных чиновников с острова Эллис.

Мы должны развивать в себе совесть, чтобы она не позволяла нам причинять зло, наносить вред или обиду кому‑то другому, даже если правила разрешают нам это делать. Нравственная жизнь — бесконечная игра, не сводимая к правилам. Нам нужно научиться чутью на «то, что справедливо и угодно Г‑споду» и постараться, чтобы это чутье глубоко в нас укоренилось.

Отношения между лидерами и их последователями — это партнерство, основанное на взаимоуважении и постановке сложных задач друг перед другом. В иудаизме быть последователем не значит быть покорным, некритичным, слепо приемлющим все. Ставить под сомнение и спорить — тоже часть таких взаимоотношений. Однако мы слишком часто сетуем на дефицит лидерства, когда в действительности наша беда — дефицит умения быть последователями.

Полагаю, иудаизм принял чрезвычайно мудрое решение, когда сделал учителей своими героями, а образование длиной в жизнь — своей страстью. Мы не преклоняемся ни перед властью, ни перед богатством. Им есть свое место в жизни, но только не наверху иерархии ценностей. Власть принуждает нас к чему‑то. Богатство стимулирует нас к чему‑то. Но учителя нас развивают. Они побуждают нас открыть свой ум для познания многовековой мудрости, помогая нам яснее увидеть мир, глубже мыслить, убедительнее аргументировать свою точку зрения и принимать более мудрые решения.

История Пинхаса объясняет, в чем состояли разногласия между членами правительств в период пандемии. Наш нравственный долг в том, чтобы гарантировать святость жизни, но у нас есть и политический долг не только перед жизнью, но и перед «свободой и стремлением к счастью». Глобальная реакция на ковид‑19 хороша тем, что, пока опасность не начала отступать, практически все страны мира ставили нравственные соображения выше политических.

Б‑г любит Израиль. Он любит Авраама. Он любит детей Авраама. Их поведение часто выводит Его из себя, но Он не может выбросить эту любовь из сердца. Он объясняет это пророку Ошеа: «И сказал мне Г‑сподь: “Поди вновь слюбись с женщиной, (хотя) и любима она другим и прелюбодействует; (полюби ее)”» (Ошеа, 3:1). Но где же в Торе Б‑г выражает эту любовь? В благословениях Бильама...

Как человек с такими устремлениями, талантами и неоспоримыми достижениями столь часто умудряется проявлять мелочность и поступать во вред себе? Как могло получиться, что премьер‑министр, среди недавних триумфов которого есть мирные соглашения с четырьмя арабскими государствами, серия грандиозных ударов по ядерной программе Ирана и рекордная по глобальным меркам кампания вакцинации от Ковид‑19, потерпел поражение на выборах, а верх взяла самая странная в израильской или даже всей западной истории коалиция политических партнеров? Если ответить кратко, дело в личных отношениях.

Те, кто утверждает, что это правительство неотличимо от правительства Нетаньяху, либо не понимают, как устроена парламентская демократия, либо заинтересованы по идеологическим соображениям мазать одной краской все израильские партии — и левые, и правые, — объявляя их неисправимыми. Всякий прогрессист, который не увидит признаков прогресса, узрев первое за десять с лишним лет правительство без Нетаньяху и в то же время первое за несколько десятков лет правительство с участием арабской партии, просто не желает замечать прогресса... и рискует упустить шанс на еще более грандиозный прогресс.

Чтобы победить скверну соприкосновения со смертью, должен существовать обряд, который был бы выше рационального знания. Для этого и нужен обряд с рыжей коровой, при котором смерть растворяется в воде жизни, а те, кого окропляют этой водой, вновь очищаются, чтобы они могли войти на территорию Шхины и заново соприкоснуться с вечностью.

В нашу эпоху спор не во имя Небес снова дал о себе знать в форме «культуры отмены» или «культуры призыва к ответу за свои слова»: в ней с помощью социальных медиа кому‑то устраивают бойкот, сочтя, что он или она поступили нехорошо, — иногда за действительно дурной поступок (например, за сексуальные домогательства), а иногда просто за несоответствие модной в этот момент морали.