Центральная тема книги — непредвиденные обстоятельства, сформировавшие судьбы. Именно эти обстоятельства сделали «детей Тегерана» не просто частью Холокоста, но и предметом длительной экзистенциальной, психологической и моральной рефлексии. Также в «Тегеранских детях» изображены перипетии открытия автором истории жизни ее отца и раскрыты причины его пожизненного молчания о своем прошлом, подробно рассказана история пути самопознания автора.

Когда речь заходит об изолированных, самодостаточных обществах, нас разбирает вуайеризм. Мы делаем вид, что хотим понять иной образ жизни, но на самом деле у нас преобладает желание выяснить, насколько он непохож на наш.

«Когда живешь здесь, в центре Европы, где приходят, уходят и все крушат на своем пути армии, культура становится чем‑то вроде клея, — сказала Токарчук, пока мы ехали в машине. — Поляки знают, что без культуры им как нации не уцелеть». Нация, скрепленная патриотической поэзией Мицкевича, — или мифологией гордого народа, который остается единым, даже когда его землю разоряют армии завоевателей, — пожалуй, подобна надколотой вазе: пока клей не раскрошится, пользоваться ею можно, но прочной ее вряд ли назовешь. Но, если польской культуры нет без украинской или еврейской культуры, что происходит, когда эти меньшинства подавляются или истребляются?

Меня осенило. Эти люди обещали прислать мне документы с неизвестного адреса. Неужели кто‑то слил другие документы, гораздо более информативные и разоблачительные, ровно в то же время? Маловероятно, но это выглядело как единственное возможное объяснение. Я решил не привлекать внимания к источнику информации и поменял тему, сказав, что проверил подлинность договор с фирмой Дэвида Бойса. «Это подлинные документы», — сказал я. В голосе на том конце провода прозвучали нотки паники: «Я… я не знаю, кто прислал их…» Потом он взял себя в руки: «Нам нужно решить это дело дружелюбно, я бы сказал». Интересно, а если не дружелюбно, то как?

Осенью 2017 года Вайнштайн встречался с тремя агентами «Черного куба» в задней комнате кафе Tribeca Grill в Нью‑Йорке. Агенты торжествовали. «У нас хорошие новости», — сказал один из них, улыбаясь. Оперативники «Черного куба» зачитали вслух отрывки о Вайнштайне из готовящейся к выходу книги Роуз Макгоуэн. Пока Вайнштайн слушал, его глаза расширялись. «Боже мой, — бормотал он, — боже мой».

«Шмулик, у меня для тебя неприятное известие. Хаим Бар‑Лев приедет к тебе и будет командовать. Он увидит, что происходит с Ариком (Шароном) сегодня. Он будет говорить с тобой, и он примет решение. Он услышит, что ты хочешь, и если ты хочешь остаться с ним, или, я скажу по‑другому: если он хочет, чтобы ты взял 143‑ю , то Арик отправится домой, если ты хочешь остаться его заместителем, то Арик останется. Это решение министра обороны и премьер‑министра, и я хочу, чтобы ты понял его правильно», — сказал Элазар.

О том, что «Черный куб» нанял Хайкина и Островского, чтобы следить за мной, я узнал лишь летом 2018 года. В июле того года я запостил в соцсетях фото сковородки марки «Черный куб» и приписал: «Покрытие, устойчивое к царапинам. Может использовать чужие имена и подставные компании для извлечения информации». Несколько недель спустя мне позвонили. Абонент определился как «Аксиома». Затем пришло сообщение: «Я хочу пообщаться с вами напрямую и приватно. Это касается сковородки, устойчивой к царапинам. Иногда я готовлю, и черное покрытие пугает меня».

Я узнал, что моя бабушка собирается на премьеру «Бруно» в Китайском театре Граумана, всего за несколько часов до начала показа. Я понимал, что в фильме есть сцены, которые для бабушки были бы чересчур, так что позвонил [дистрибуторам Universal Pictures] и сказал: «Слушайте, надо убрать эти сцены из фильма». Дистрибуторы обалдели и спросили: «Ты вообще о чем? У нас сегодня показ! Сегодня премьера!» Я ответил: «Придется, фильм будет смотреть моя бабушка!»

У России есть много причин для вмешательства в регион Восточного Средиземноморья. Однако одним из основных ее интересов является повышение мировых цен на энергоносители. На протяжении ряда десятилетий российская экономика занимается в основном экспортом нефти и газа. Стабильность России и президента Владимира Путина зависит от высоких цен на энергоносители. Удивительно, как много авторов статей о политике России на Ближнем Востоке или о другой ее внешней политике вообще не упоминают этот фактор.

«Наши мальчики» представляет собой сочетание художественного фильма, архивных съемок и цифрового видео, которое должно выглядеть как архивное. Фильм реконструирует жестокое убийство, расследование, агрессивную реакцию палестинцев и, наконец, суд над преступниками. В «Наших мальчиках» нет дешевой динамики «Фауды» и мелодраматизма «Штиселя»; их вялый, слезливый тон, как и свойственная израильскому центризму отрешенность от, казалось бы, элементарного трайбализма может показаться утомительной.

В кампании доминировал вопрос о политическом выживании Нетаньяху, при этом обвинения в коррупции, преследующие премьера, всегда маячили на заднем плане. Некогда центральный вопрос о мире с палестинцами был еле заметен, потому что большинство израильтян сомневаются, что это возможно в настоящее время. Что касается безопасности, то Ганц и Нетаньяху видят необходимость сохранения завоеванной территории, которую палестинцы хотят получить для собственного государства. Но Ганц стал магнитом для многих, стремящихся к переменам после 13 лет правления Нетаньяху.

Книгу Гроссмана арестовали вместо ее автора; Гроссман написал, что «Жизнь и судьба» «находится в тюрьме». В СССР этот роман не издавался до конца 1980‑х, и даже сегодня Гроссман, по‑видимому, не так‑то хорошо известен на родине. Вообразите величайшее уныние, повлекшее за собой глубокую депрессию, в которую впал Гроссман, — написать шедевр мировой литературы, но так и не увидеть его напечатанным! 55 лет назад, 14 сентября 1964 года, скончался Василий Гроссман.