Иосиф Кобзон был человеком, конечно, тщеславным. Эстрадное, наложившееся на местечковое, это страшная смесь. И спорить не о чем — быть первым, народным, признанным для него было более чем важным.

И Кобзон прекрасно понимал, что главное посмертное признание для артиста в России — Новодевичье. Понимал, и несколько раз всю свою монументальную славу положил на то, чтобы умершие артисты там получили место. Но сам от Пантеона отказался в пользу старого московского еврейского кладбища. Чтобы лежать рядом с мамой. Таким он парнем был, таким и умер. С приоритетами.