Недельная глава «Тазриа-Мецора». Чума злоречия
Раввины давали морально‑нравственную оценку болезни «цараат» (часто переводится как «проказа»), которая является главной темой и в главе прошлой недели, и в нынешней. Они считали, что это не заболевание в медицинском смысле, а кара. Их толкование основывалось на доказательствах, содержащихся в самом документе — в книгах Моше.
Рука Моше покрылась проказой, когда он вслух усомнился в том, что народ готов поверить в его миссию (Шмот, 4:6–7). Проказа поразила Мирьям, когда та стала порицать Моше (Бемидбар, 12:1–15). «Мецора» (прокаженный) — не кто иной, как «моци шем ра»: тот, кто презрительно отзывался о других.
Мудрецы считали злоречие — «лашон а‑ра» — одним из самых тяжких грехов. Маймонид излагает это так: «Сказали наши мудрецы: “За три преступления спрашивается с человека в этом мире, и нет ему доли в Грядущем мире — за идолопоклонство, прелюбодеяние и убийство; а за злоязычие — как за все эти преступления вместе”. И еще сказали мудрецы: “Каждый, кто злословит, как будто отрицает основы Торы” <…> Злословие убивает троих: рассказчика, слушателя и того, о ком говорят (Ильхот деот, 7:3)».
Так ли это на самом деле? Рассмотрим всего два из множества примеров. В начале XIII века вспыхнул ожесточенный спор между приверженцами и критиками Маймонида. Приверженцы считали его одним из величайших еврейских умов всех времен. А критики — опасным мыслителем, в чьих трудах содержится ересь и чье влияние толкает людей к отказу от заповедей.
Шла яростная полемика. Обе стороны распространяли инвективы с взаимными обвинениями и отлучали одна другую от веры. Появлялись памфлеты и памфлеты‑отповеди, проповеди и проповеди‑отповеди, так что разногласия некоторое время буквально сотрясали французское и испанское еврейство.
В 1232 году доминиканцы сожгли книги Маймонида. Это вызвало шок, приведший к недолгому затишью. Затем экстремисты осквернили гробницу Маймонида в Тверии. В начале 40‑х годов XIII века, после Парижского диспута , христиане сожгли все экземпляры Талмуда, которые смогли отыскать. И то была уже одна из величайших трагедий Средневековья.
Какова же связь между внутренним конфликтом в еврейской среде и сожжением еврейских книг, устроенным христианами? Возможно, доминиканцы, вздумав сами выдвинуть обвинения против евреев, воспользовались в этих целях обвинениями в ереси, которые евреи выдвинули против Маймонида? Или доминиканцам просто удалось воспользоваться внутриеврейским расколом, чтобы устроить гонения, не опасаясь слаженного отпора со стороны евреев? Так или иначе, на протяжении всего Средневековья самые жестокие гонения христиан против евреев либо происходили по подстрекательству обращенных евреев, либо играли на слабых местах еврейских общин.
Переместимся в нашу эпоху. Одним из самых блистательных представителей ортодоксального иудаизма в своем поколении был рабби Меир‑Лейб бен Йехиэль‑Михаэль (Мальбим) (1809–1879), главный раввин Румынии. То был выдающийся ученый, и его комментарий к Танаху — одно из заметных свершений XIX века.
Первое время все слои еврейской общины принимали его с распростертыми объятиями, ценя его ученость и принципиальность в религиозных вопросах. Однако наиболее «просвещенные» евреи вскоре, к своему ужасу, обнаружили: перед ними энергичный поборник традиций. Тогда они взялись настраивать гражданские власти против него! На плакатах и в памфлетах эти люди изображали Мальбима этаким «пережитком Средневековья», противником прогресса и духа современной эпохи.
Однажды они прислали ему на Пурим в подарок корзинку с едой, где были в том числе свинина и крабы, с сопроводительным письмом: «Мы, местные прогрессивные деятели, имеем честь преподнести эти деликатесы и вкусные яства с нашего стола в дар нашему светилу».
В конце концов правительство, откликнувшись на их кампанию, аннулировало официальное признание еврейской общины и, соответственно, признание Мальбима ее главным раввином, а также запретило ему проповедовать в Большой синагоге. Рано утром в пятницу 18 марта 1864 года полицейские окружили дом Мальбима, арестовали его и взяли под стражу. После завершения шабата его посадили на корабль и доставили к болгарской границе, где отпустили на свободу при условии, что он никогда больше не вернется в Румынию.
Вот описание этой кампании в энциклопедии «Джудаика» : «М. Розен опубликовал различные документы, обнажающие те ложные обвинения и клевету, которые выдвигали в письмах против Мальбима, адресованных румынским властям, евреи‑ассимиляционисты, недруги Мальбима. Они обвиняли его в нелояльности, в том, что он якобы препятствовал общественной ассимиляции евреев и неевреев, настаивая на соблюдении законов питания, а также утверждали: “Своим поведением и запретами этот раввин хотел бы помешать нашему прогрессу”. В результате премьер‑министр Румынии издал официальное заявление против “невежественного и наглого” раввина <…> Это привело к тому, что министр отказался предоставить права евреям Бухареста на том основании, что раввин их общины был «заклятым врагом прогресса”».
Похожие истории можно рассказать и о других выдающихся ученых, в том числе о рабби Цви‑Гирше Хайесе, рабби Азриэле Хильдесхаймере, рабби Ицхаке Рейнесе и о раввине Йосефе Соловейчике, да будет благословенна его память (в 1941 году его привлекли к суду в Бостоне по сфабрикованным обвинениям, которые выдвинула против него местная еврейская община).
Эти позорные эпизоды были продолжением ожесточенной войны, которую вели против хасидского движения его противники, митнагдим: тогда многих хасидских лидеров (в том числе первого Ребе Хабада, рабби Шнеура‑Залмана из Ляд) заключали в тюрьмы на основании лживых показаний, которые некие евреи давали местным властям.
Для народа с долгой историей мы бываем порой поразительно невосприимчивыми к урокам истории. Снова и снова, будучи не в состоянии урегулировать свои конфликты в соответствии с гражданским правом и по‑хорошему, евреи клевещут на своих противников перед гражданскими властями, и результаты оказываются катастрофическими для всей еврейской общины. Вопреки тому факту, что весь раввинистический иудаизм — культура дискуссии; вопреки тому факту, что в Талмуде недвусмысленно сказано: со взглядами дома Гилеля согласились, поскольку его представители были «кротки, скромны, преподавали взгляды своих оппонентов наряду со своими взглядами и преподавали взгляды своих оппонентов прежде, чем свои» (Эрувин, 13б); вопреки всему евреи продолжают сурово порицать, осуждать и даже отлучать тех, чьих взглядов они не понимают, даже если мишени их презрения (Маймонид, Мальбим) — величайшие защитники ортодоксального иудаизма от интеллектуальных вызовов своего времени.
В чем виновны эти обвинители? Только в злоречии. А что такое злоречие? Всего лишь слова. Однако слова не проходят без последствий. Унижая своих противников, самозваные защитники веры принижали сами себя и свою веру. Они умудрились создать впечатление, что иудаизм глуповат, мыслит узко и беспомощно теряется, когда его оспоривают, что это религия проклятий, а не дискуссий, религия отлучения от веры, а не аргументированных дебатов.
Маймонид и Мальбим отнеслись к своему уделу философски. Но хочется плакать, когда видишь, как принизили великую традицию.
Поразительная прозорливость — увидеть в проказе (болезни, уродующей тело) символ и симптом злоречия. Ведь мы действительно превращаемся в уродов, когда используем слова для осуждения, а не для общения, чтобы зашорить сознание, вместо того чтобы открыть его миру, когда мы используем язык как оружие и разим им беспощадно. Мысль «Мецоры» сохраняет актуальность. Словесное насилие не менее жестоко, чем насилие физическое, а те, кто вредит другим, сами не остаются невредимы. Слова ранят. Оскорбления травмируют. Злоречие разрушает людские сообщества. Язык — величайший дар Б‑га человечеству. Его следует применять осмотрительно, он призван исцелять, а не вредить.
Тазриа-Мецора. «Если женщина зачнет…»
Недельная глава «Тазриа». Обрезание вожделения
