Недельная глава «Дварим». До ста двадцати: стареть, оставаясь молодым
27 марта 2012 года в Букингемском дворце в рамках торжеств по случаю «бриллиантового юбилея» королевы провели старинную церемонию. Несколько институций подали королеве верноподданнические адреса , поблагодарив ее за службу нации. Среди этих институций был и Совет депутатов британских евреев. Его тогдашний президент Вивиан Вайнман включил в свою речь традиционное еврейское благословение, произносимое в таких случаях. Он пожелал королеве благополучия «до ста двадцати».
Королева удивилась и вопросительно посмотрела на принца Филиппа. Ни она, ни ее супруг раньше не слышали этого выражения. Позднее принц спросил, что оно означает, и мы разъяснили. Сто двадцать лет — указанный в Берешит, 6:3 верхний предел нормальной продолжительности человеческой жизни. Это число особенно связано с Моше, а о нем в Торе сказано: «Моше было сто двадцать лет, когда он умер; [до самой смерти] его зрение не ослабевало, а его силы не истощались» (Дварим, 34:7).
Наряду с Авраамом, очень отличавшимся от него по характеру и жизненным обстоятельствам, Моше был образцом красивого старения.
С ростом средней продолжительности жизни этот вопрос становится для многих существенным. Как, старея, все‑таки оставаться молодым?
Самое долгосрочное исследование этой темы — так называемое «Исследование Гранта», начавшееся в 1938 году: в течение без малого 80 лет, пока оно длилось, ученые отслеживали жизнь 268 студентов Гарварда, стараясь разобраться, какие личные качества и обстоятельства (от типа личности до уровня интеллекта, состояния здоровья, привычек и семейно‑брачного статуса) помогают оставаться в расцвете сил и в добром здравии.
Более тридцати лет проектом руководил Джордж Вэллент , в чьих книгах «Хорошее старение» и «Триумфы опыта» исследуется эта область знаний .
Среди многих аспектов успешного старения Вэллент выделяет два, чрезвычайно важные в случае Моше. Первый он называет «генеративностью» : речь о заботе о следующем поколении. Вэллент приводит определение Джона Котра: «вложение сущности своей личности в формы жизни и труда, которые переживут ваше “я”».
В среднем или пожилом возрасте, когда карьера сделана, репутация завоевана, взаимоотношения с родными, близкими и друзьями устоялись, можно либо увязнуть в стагнации, остановившись на достигнутом, либо решить отплатить добром за добро: что‑то дать общине, обществу и следующему поколению. Генеративность часто выражается в новых начинаниях, волонтерской деятельности, приобретении новых умений. Ее приметы — открытость миру и заботливость.
Другой важный аспект — то, что Вэллент называет ролью «хранителя смысла». Под этим он подразумевает мудрость, приходящую с возрастом, — а такая мудрость обычно больше ценится в традиционных обществах, чем в обществах модерна или постмодерна. «Старцы», упомянутые в Танахе, — это люди, которых ценят за их опыт. «Расспроси своего отца — пусть он расскажет тебе, — и своих старцев — пусть поведают они», — сказано в Торе (Дварим, 32:7). «Разве не среди старцев находят мудрость? Разве долгая жизнь не дарует понимания?» — сказано в книге Иова (12:12).
Быть хранителем смысла означает передавать будущему ценности прошлого. С годами появляются вдумчивость и отрешенность, позволяющие отстраниться от происходящего и не поддаваться сиюминутному настроению, мимолетной моде и безумию толп. Мы нуждаемся в такой мудрости, особенно в наш стремительный век, когда люди могут смолоду достигнуть успеха. Взгляните на карьеру культовых личностей последнего времени, таких как Билл Гейтс, Ларри Пейдж, Сергей Брин и Марк Цукерберг. Вы обнаружите, что в определенный момент они обращались к наставникам постарше, и те помогали им преодолеть опасные стремнины успеха, совсем как опытный инструктор на сплаве по порожистой реке. Совет «асей леха рав» — «приобрети себе наставника» — остается фундаментально важным .
И вот что поразительно в книге Дварим, действие которой происходит в последний месяц жизни Моше: престарелый, но все еще страстно увлеченный своим делом и целеустремленный лидер берется за решение двойной задачи: проявляет генеративность и становится хранителем смысла.
Он с легкостью мог бы удалиться от дел, погрузившись в мир воспоминаний, мысленно перебирая достижения своей необыкновенной жизни: ведь Б‑г избрал его, чтобы он вывел целый народ из рабства к свободе и границам Земли обетованной. Либо он мог погрузиться в печальные размышления о неудачах, главным образом о том, что он никогда не войдет в Страну, к которой вел свой народ на протяжении сорока лет. Некоторых людей — у всех есть такие знакомые — преследует чувство, что они не добились признания, которого заслуживали, или успеха, о котором мечтали в юности.
Моше не стал погружаться в размышления об успехах или неудачах. Вместо этого в последние дни жизни он переключил внимание на следующее поколение и взял на себя новую роль. Он больше не Моше‑освободитель или Моше‑законодатель, он берется за ту задачу, благодаря которой традиция знает его как Моше‑рабейну — «Моше, наш учитель». В каком‑то смысле это его величайшее достижение.
Он рассказал молодым сынам Израиля, кто они такие, откуда пришли и каково их предназначение. Он дал им законы, причем по‑новому. Теперь упор делался не на встрече с Б‑гом, как было в Ваикра, не на жертвоприношениях, как в Бемидбар, а на законах, взятых в их общественном контексте. Моше говорил о справедливости, заботе о бедных, об уважении к подчиненным работникам, любви к переселенцам. Он изложил основы иудейской веры более систематически, нежели в любой другой книге Танаха. Он рассказал о любви Б‑га к их предкам и призвал откликнуться на эту любовь всем сердцем, всей душой, всеми силами. Он возобновил завет, напомнив народу о благословениях, которые люди получат, если сохранят веру в Б‑га, и о проклятиях, которые обрушатся на них, если они ее не сохранят. В «Аазину» он научил их великой песне, а непосредственно перед своей кончиной, лежа на смертном одре, благословил колена.
Он показал важность генеративности, оставив после себя наследие, которое его пережило. Показал, что значит быть хранителем смысла, собрав всю свою мудрость, чтобы осмыслить прошлое и будущее, и подарил молодым свой многолетний опыт. Он показал им на личном примере, что значит стареть, оставаясь молодым.
В самом конце книги мы читаем, что в возрасте 120 лет у Моше «его зрение не ослабевало, а его силы не истощались» (Дварим, 34:7). Раньше я думал, что это просто две характеристики, а потом до меня дошло, что первая — объяснение второй. Силы Моше не истощались, потому что его зрение не ослабевало: это значит, что он никогда не терял своего юношеского идеализма, в нем никогда не остывала страстная тяга к справедливости и к той ответственности, которую налагает свобода.
Легко отказаться от своих идеалов, когда видишь, как трудно изменить даже крохотную частицу мира. Но когда отказываешься от идеалов, впадаешь в цинизм, разочарование, обескураженность. Это своего рода духовная смерть. Те же, кто никогда не сдается, чей жизненный принцип — «не уходи покорно в мрак ночной» , кто продолжает видеть вокруг целый океан возможностей, воодушевляет идущих следом, подпитывает их энергией, — такие люди сохраняют в себе неиссякаемый запас духовной энергии.
Некоторые достигают своих лучших свершений в молодости. Феликс Мендельсон в возрасте 16 лет написал «Октет», а год спустя — «Увертюру к “Сну в летнюю ночь”»: ни один композитор не писал таких мастерских произведений в столь юном возрасте. Орсон Уэллс в возрасте 26 лет, уже после блестящих достижений в театре и на радио, снял картину «Гражданин Кейн» — один из фильмов, совершивших революцию в истории кинематографа.
Но многие другие с возрастом творили все лучше и лучше. Моцарт и Бетховен были вундеркиндами, но свои величайшие произведения сочинили в последние годы жизни. Клод Моне, когда ему перевалило за 80, писал в своем саду в Живерни лучезарные пейзажи с кувшинками. Верди в возрасте 85 лет написал «Фальстафа». Бенджамин Франклин в 78 лет изобрел бифокальную линзу. Архитектор Фрэнк Ллойд Райт в 92 года завершил проект Музея Гуггенхайма. Микеланджело, Тициан, Матисс и Пикассо продолжали творить, разменяв девятый десяток. Джудит Керр, автор книги «Тигр, который пришел выпить чаю», ставшей классикой детской литературы, приехала в Великобританию в 1933 году, после прихода Гитлера к власти, а в возрасте 93 лет впервые в жизни удостоилась литературной премии. Дэвид Галенсон в книге «Старые мастера и молодые гении» утверждает, что новаторы‑концептуалисты создают свои лучшие произведения в молодости, а новаторы‑экспериментаторы, которые учатся методом проб и ошибок, с возрастом пишут все лучше .
Трогательно видеть, как Моше в возрасте без малого 120 лет не только оглядывается назад, но и заглядывает вперед, делится с молодыми своей мудростью. Тем самым он учит нас: пусть тело стареет, дух может оставаться молодым «ад меа ве‑эсрим», «до ста двадцати», если мы не отступаем от своих идеалов, что‑то даем обществу, воздавая добром за добро, делимся мудростью с теми, кто идет следом, вдохновляя их продолжить дело, которое мы не смогли завершить.
Недельная глава «Дварим». Почему еврейских адвокатов так много?
Двар Тора. Дварим: Надежда на пепелище
