Бывший «отказник» и «узник Сиона» Натан Щаранский заявил 31 августа, что покойный лидер Советского Союза Михаил Горбачев никогда бы не освободил советских евреев, если бы не глобальная кампания давления, пишет журналист «The Times of Israel» Джереми Шарон.

Комментарии Щаранского прозвучали после смерти Горбачева 30 августа в возрасте 91 года. Бывший министр кабинета министров Израиля и председатель Еврейского агентства заявил, что Горбачева убедила смягчить политику в отношении евреев и еврейской эмиграции тяжелая цена, которую Советский Союз платил из-за своих политических репрессий, а не какая-либо особая симпатия, которую он испытывал к советским евреям. Щаранский, проведший почти девять лет в исправительно-трудовом лагере, был первым советским политзаключенным, освобожденным Горбачевым после того, как тот принял руководство Советским Союзом в 1985 году.

«Горбачев твердо верил в коммунизм и считал, что идеи Маркса и Ленина действительно были лучшими, но также понимал, что система в Советском Союзе не работает», – заметил Щаранский в интервью «The Times of Israel». «Он понимал, что необходимо предоставить людям некоторую свободу», такую как расширение гражданских прав и экономических возможностей. «Чего он не понимал, так это того, что, если вы дадите немного свободы, люди потребуют много свободы», – заметил он. Щаранский отметил, что еще до того, как стать генеральным секретарем Коммунистической партии Советского Союза в 1985 году, Горбачев был поражен огромной ценой, которую Советский Союз платил за торговые ограничения и другие санкции, введенные против СССР Западом за его политику политических репрессий, в том числе против советского еврейства.

«Во время его первой поездки на Запад, до того, как он стал лидером, его постоянно спрашивали о положении евреев, о Щаранском и видном советском диссиденте Андрее Сахарове, и он ответил, что не знает, кто эти люди, и не понимает, почему Советский Союз платит такую высокую цену», – заявил Щаранский.

Бывший «отказник» также утверждал, что после того, как Горбачев начал освобождать политических заключенных, в том числе евреев, он и его коммунистический режим стали беспокоиться о возможности массовой эмиграции и связанной с этим политической нестабильности и попытались еще раз ограничить эмиграцию. Только после визита Горбачева в Вашингтон в 1987 году и воскресной демонстрации Свободы, организованной еврейскими организациями США, в которой приняли участие около 250000 протестующих, советский лидер начал ослаблять ограничения на эмиграцию, заметил Щаранский. Он добавил, что Горбачев никогда особо не общался с евреями или еврейскими организациями и что еврейский народ в целом не имел для него большого значения. «Он не был антисемитом, у него не было предубеждений сталинского или брежневского режимов, но я не помню какого-либо особого выражения им симпатии к евреям», – заявил Щаранский. «Была ли эта новая политика хороша для советского еврейства? Да, так оно и было. Но без давления и борьбы еврейского мира за советских евреев, поддерживаемых покойным президентом США Рональдом Рейганом и другими мировыми лидерами, Горбачев, вероятно, никогда бы этого не сделал».