Метрополитен-музей открыт только для посещений по предварительной записи, количество посетителей ограничено. Для жаждущих встречи с искусством жителей Нью-Йорка лучшим вариантом может стать онлайн-курс с куратором, подобный тому, который предлагается во время зимней программы «YIVO-Bard 2021 года» по цивилизации ашкеназских евреев, которая будет проходить с 5 по 22 января, отмечает «NY Jewish Week».

Среди докладчиков будет Барбара Дрейк Бём, старший куратор Департамента средневекового искусства имени Пола и Джилл Раддок в музее, семинар которой состоит из шести частей, в ходе которых будет рассмотрено художественное и культурное наследие ашкеназских евреев в Центральной и Восточной Европе. Она также расскажет, каким образом их произведения искусства и артефакты попали в коллекцию Метрополитен-музея и чего не хватает. «Когда я впервые начала думать об этом и о том, почему наши коллекции еврейского наследия кажутся такими ограниченными, я предположила, что такое положение вещей возникло из-за предубеждений», – заявила Бем «Jewish Week». «Но я поняла, что еврейские музеи, как и Метрополитен, возникли в конце 19 века. Они были предназначены для сохранения, защиты и прославления наследия, которое, как некоторые считали, могло исчезнуть». Проще говоря, за некоторыми серьезными исключениями (например, коллекция иудаики, подаренная Метрополитен-музею покойным инвестором Гарри Г. Фридманом), еврейские музеи сделали ставку только на красивые вещи.

При этом Бём была счастлива поговорить о сокровищах в коллекции Метрополитен-музея, рассказывающих о еврейском наследии Европы и вкусах их создателей и владельцев, о мертвых зонах в жизни их коллекционеров и об усилиях по сохранению культуры, которую многие пытались стереть.

Шофары

Подборка исторических шофаров из бараньего рога демонстрирует удачность приобретения: как рассказала Бём, они приехали в музей как часть коллекции из более чем 3000 музыкальных инструментов. Как и в случае с подобным предметом в коллекции Метрополитен-музея – кухонным полотенцем, вышитым с благословением на иврите для мытья рук, – «не было никаких преднамеренных попыток собрать такие вещи, но так и случилось».

Ханукальная менора, 1866–1872

Бём описывает ханукальную менору 19 века из нынешнего Львова, Украина, украшенную цветочными узорами и увенчанную торжествующим орлом, как «впечатляющую». «Есть радость в том, как эти цветы буквально выплескиваются из нее», – заметила она. «Вот где проявляется мастерство». Львов, известный как Лемберг по-немецки, когда-то славился большим количеством еврейских и христианских золотых и серебряных дел мастеров. В начале 20 века в городе было около 40 синагог, многие из которых имели богатые коллекции иудаики. Однако исторические документы показывают, насколько эти здания были разрушены, а их содержимое разграблено. «Для меня эта менора несет своего рода бремя», – заметила Бём. «Она несет ответственность за то, чтобы говорить от имени исчезнувшей общины. Кто полировал ее? Кто зажигал эти свечи? Кто там молился? Это не только прекрасное произведение искусства, у него есть своя работа».

Серебряные парные чаши

На первый взгляд, две немецкие чаши 1325–1350 гг., на которых написаны имена трех царей-волхвов из Рождественской истории, имеют христианское происхождение и многие годы описывались Метрополитен-музеем именно так. Во время работы над прошлогодней выставкой «Сокровище Кольмара: средневековое еврейское наследие» Бём нашла исследование, показывающее, что на самом деле чаши принадлежали и использовались еврейской семьей в Цюрихе. На гербе изображены три шляпы, которые евреи носили в то время. Так почему христианские образы? «Имена трех царей – Каспара, Мельхиора и Бальтазара – широко использовались евреями и христианами как магическая формула хорошего здоровья», – объясняет Бём. Есть записи о том, как врачи-евреи говорили пациентам:«Назовите эти имена, они могут помочь вам поправиться». Чаши показали, как евреи восприняли вкусы (и некоторые народные обычаи) мест и времени, в которых они жили.

Серебряная чашка с крышкой 1724 года

Богато украшенная серебряная чашка с крышкой 1724 года, которая, вероятно, использовалась для кидуша, также демонстрирует, как некоторые предметы могут случайно попасть в большой музей. Чашка была частью обширной коллекции золотых и серебряных предметов банкира Дж. П. Моргана, которую Метрополитен-музей приобрел в 1917 году. «Этот предмет проскользнул вместе с ними», – заметила Бём. Чашка также напоминает Бём о ее наставнице, покойной Вивиан Манн, давнем кураторе Еврейского музея. Эти двое познакомились, когда Бём была молодым куратором в программе для кураторов, которые не были специалистами по иудаике, и Манн «всегда следила за мной». В статье 2008 года Манн написала, что чаша принадлежала Иссахеру бен Иуде Галеви (1661–1730), придворному еврею, который служил местным правителям в Бранденбурге и Саксонии.

Скульптура Мадонны с младенцем

Бём объяснила, почему монументальная скульптура Мадонны с Младенцем из города Нюрнберг, Германия, ок. 1425–1430 входит в курс истории ашкеназов. «В 1986 году мы устроили выставку готического и ренессансного искусства в Нюрнберге, на которой рассказывалось о том, что церковь Фрауэнкирхе была построена на месте синагоги, разрушенной в 1349 году», – сказала она. Конечно, отметила Бём, многие еврейские произведения искусства того периода не сохранились. Однако Мадонна с младенцем украшала наружную сторону здания, принадлежавшего в 1930-х годах еврейской семье Хесслейн. «К счастью, они эмигрировали в США, но их собственность была конфискована, а статуя была конфискована нацистами и хранилась в Нюрнбергском замке». После войны скульптура была возвращена семье и передана в Метрополитен-музей. «Мы могли бы сделать больше, чтобы признать продолжающееся присутствие евреев в этом городе в наше время», – подчеркнула Бём. «Что я сделала сейчас, так это поместила эти изображения в нашу базу данных, как своего рода тихий способ узнать об этом даре и о том, кем были эти люди».

«Вид на Прагу» Иоганнес Вехтер, 1606 год

Бём говорит, что некоторые артефакты важны тем, что они упускают. Одним из примеров является панорамный «Вид на Прагу» 1606 года Иоганнеса Вехтера. «Еврейский квартал и старая Новая синагога – одни из величайших средневековых памятников Европы, и по сей день они занимают важное место в городе и в его жизни», – отмечает Бём. И все же в этой очень подробной панораме «синагоги нет. Ее нет на карте». На протяжении своей карьеры Бём видела, как свидетельства еврейского наследия стираются, хотя не всегда буквально.

Работая над выставкой «Прага, Венец Богемии, 1347–1437» в 2005 году, «я решил, что на выставке будет раздел, посвященный еврейской жизни в Праге в средневековый период». Она снова обратилась к Манн, чей очерк о художественной культуре пражского еврейства помещен в каталоге. «Для меня, как искусствоведа, это еврейское наследие, но оно также является частью великого мирового художественного наследия, и его может увидеть каждый», – писала она.