Главный блюститель закона — не государство, не правительство, не армия и не полиция, хотя все они, возможно, необходимы (на это указывает начало следующей недельной главы: «Назначьте себе судей и стражей в каждом из ваших колен»). Нет, главный блюститель закона — каждый из нас по отдельности и все мы сообща. Вот в чем уникальность этики завета.

Танах, описывая взаимоотношения между Б‑гом и Израилем, проводит в основном две аналогии: с отношениями между мужем и женой и с отношениями между родителем и ребенком. В отношениях между мужем и женой возможен развод. А в отношениях между родителем и ребенком — невозможен. Родитель и ребенок могут рассориться, но для ребенка родитель остается его родителем, а для родителя ребенок — его ребенком. Брак является заветом, а родительство — не является.

Мы должны развивать в себе совесть, чтобы она не позволяла нам причинять зло, наносить вред или обиду кому‑то другому, даже если правила разрешают нам это делать. Нравственная жизнь — бесконечная игра, не сводимая к правилам. Нам нужно научиться чутью на «то, что справедливо и угодно Г‑споду» и постараться, чтобы это чутье глубоко в нас укоренилось.

Отношения между лидерами и их последователями — это партнерство, основанное на взаимоуважении и постановке сложных задач друг перед другом. В иудаизме быть последователем не значит быть покорным, некритичным, слепо приемлющим все. Ставить под сомнение и спорить — тоже часть таких взаимоотношений. Однако мы слишком часто сетуем на дефицит лидерства, когда в действительности наша беда — дефицит умения быть последователями.

Полагаю, иудаизм принял чрезвычайно мудрое решение, когда сделал учителей своими героями, а образование длиной в жизнь — своей страстью. Мы не преклоняемся ни перед властью, ни перед богатством. Им есть свое место в жизни, но только не наверху иерархии ценностей. Власть принуждает нас к чему‑то. Богатство стимулирует нас к чему‑то. Но учителя нас развивают. Они побуждают нас открыть свой ум для познания многовековой мудрости, помогая нам яснее увидеть мир, глубже мыслить, убедительнее аргументировать свою точку зрения и принимать более мудрые решения.

История Пинхаса объясняет, в чем состояли разногласия между членами правительств в период пандемии. Наш нравственный долг в том, чтобы гарантировать святость жизни, но у нас есть и политический долг не только перед жизнью, но и перед «свободой и стремлением к счастью». Глобальная реакция на ковид‑19 хороша тем, что, пока опасность не начала отступать, практически все страны мира ставили нравственные соображения выше политических.

Б‑г любит Израиль. Он любит Авраама. Он любит детей Авраама. Их поведение часто выводит Его из себя, но Он не может выбросить эту любовь из сердца. Он объясняет это пророку Ошеа: «И сказал мне Г‑сподь: “Поди вновь слюбись с женщиной, (хотя) и любима она другим и прелюбодействует; (полюби ее)”» (Ошеа, 3:1). Но где же в Торе Б‑г выражает эту любовь? В благословениях Бильама...

Чтобы победить скверну соприкосновения со смертью, должен существовать обряд, который был бы выше рационального знания. Для этого и нужен обряд с рыжей коровой, при котором смерть растворяется в воде жизни, а те, кого окропляют этой водой, вновь очищаются, чтобы они могли войти на территорию Шхины и заново соприкоснуться с вечностью.

В нашу эпоху спор не во имя Небес снова дал о себе знать в форме «культуры отмены» или «культуры призыва к ответу за свои слова»: в ней с помощью социальных медиа кому‑то устраивают бойкот, сочтя, что он или она поступили нехорошо, — иногда за действительно дурной поступок (например, за сексуальные домогательства), а иногда просто за несоответствие модной в этот момент морали.

Сыны Израиля держали путь в страну, обещанную их предкам. Но ни один из них ее никогда не видел. В таком случае как можно было ожидать, что они соберутся с силами, чтобы вести сражения за завоевание страны? Они собирались сочетаться браком со страной, которой никогда не видели. Они понятия не имели, за что воюют.

Когда мы чувствуем себя одинокими, мы не одиноки, потому что то же чувство порой посещало великих героев человеческого духа — Моше, Давида, Элияу и Йону. И современных наставников — таких, как рав Кук и рабби Соловейчик. Именно одиночество дало им возможность наладить более глубокие отношения с Б‑гом. Погрузившись в глубины, они воспарили ввысь. В безмолвии своей души они встретились с Б‑гом и почувствовали, что Он заключает их в объятия.

Коаним подавали народу пример этим публичным проявлением любви — или того, что мы сегодня назвали бы заботой об «общем благе». Тем самым они поощряли существование общества, где каждый стремился к благоденствию всех — а такое общество благословенно, потому что узы, связывающие его членов, прочны и люди ставят интересы народа в целом выше своей личной выгоды.