В 1943 году чиновник клирингового центра по делам искусства, созданного нацистами в Нидерландах для продажи украденной еврейской собственности, пришел к директору Музея Бойманса в Роттердаме. У него было четыре произведения, которые он хотел продать, включая прекрасную масляную живопись «Женщина, сидящая на траве на краю луга и читающая» Николаса ван дер Вая.

Директор музея Дирк Ханнема, возможно, не знал тягостных особенностей происхождения картины, то что она принадлежала Изааку Лиефсме, еврейскому производителю краски, и его жене, Элен Леефсма-Мейер, которая была депортирована и, всего за несколько месяцев до этого, убита в концентрационном лагере. Но, по словам историков, г-н Ханнема, который служил высшим музейным чиновником голландского марионеточного правительства, созданного нацистами, должен был знать, каким бизнесом занимался клиринговый центр по делам искусства, агентство Мюльмана.

Он купил картину Лиефсма, которая оставалась в голландском музее в течение следующих 57 лет, пока не вернулась к наследникам семьи в 2000 году. В настоящее время исследователи говорят, что нашли еще 30 работ, которые имеют «сомнительное происхождение» и, возможно, были украдены нацистами, и большинство из них были приобретены во время управления г-на Ханнемы в качестве директора с 1921 по 1945 год. «Он сотрудничал с немцами, и он знал, что он делает», – сказал нынешний директор музея Шарел Экс, о своем предшественнике. «Его решение состояло в том, что было бы полезно работать с ними, потому что он знал, что может иметь больше влияния и власти с людьми, которые правят, а не быть беженцем или скрываться».

Хотя отношения г-на Ханнемы с немцами ранее были признаны историками, детали его сотрудничества в настоящее время пересматриваются в рамках обширного обзора голландскими музеями их деятельности в военное время. В недавнем докладе Нидерландская музейная ассоциация объявила, что после десятилетия исследований голландские музеи обнаружили в своих собраниях 172 произведения искусства с проблематичными историями, предполагая, что они могли быть украдены или проданы под принуждением. По всей Европе музеи все еще борются — некоторые более усердно, чем другие — с тем, как идентифицировать и обращаться с произведениями искусства, которые могут иметь запятнанную историю военного времени.

В Голландии движение в этом направлении получило значительный импульс в конце 1990-х годов, хотя этот процесс продвигается вперед урывками. Со временем исследования расширились и включают в себя не только искусство, приобретенное музеями до или во время войны, но и подарки, которые появились позже и имеют проблемы с происхождением. В этом году в рамках возобновленных усилий в области научных исследований, музей Бойманса, теперь известный как музей Бойманса-ван Бенингена, дополнил свой процесс инвентаризации отдельным отчетом независимого историка плюс выставкой «Бойманс на войне. Искусство в разрушенном городе», в которой обсуждалась роль г-на Ханнемы.

Жизнь директора музея также является предметом новой биографии голландского искусствоведа и историка культуры Весселя Круля, которая была опубликована в прошлом месяце. «Наша надежда и намерение состоит в том, что с помощью этого проекта мы сможем воздать должное людям, которые потеряли свои произведения искусства», – сказала Ханна Лейен, руководитель центра документации в Музее Бойманса. «И, если музей не является законным владельцем, мы можем вернуть картину. Мы не хотим, чтобы на наших стенах были произведения искусства, с такой тяжелой и проблемной историей, и поэтому это важная задача, которую мы пытались выполнить в меру своих возможностей за последние годы».

В Голландии возвращение украденных произведений искусства осуществляется назначенной правительством организацией, Голландским комитетом по реституции, которая в настоящее время проводит дальнейшие исследования, чтобы определить, нужно ли возвращать картины, идентифицированные музеями, как проблемные. С момента своего создания в 2003 году, организация рекомендовала вернуть сотни украденных произведений искусства, в том числе 202 произведения из коллекции голландско-еврейского арт-дилера Жака Гудстиккера. Эти усилия получили высокую оценку, но критики, такие как Джеймс Палмер, основатель Mondex Corporation, компании, занимающейся возвращением произведений искусства, заявляют, что требования о реституции, выдвигаемые законными наследниками, по-прежнему часто отклоняются.

Он указывает на недавнее отклонение Голландским комитетом претензий наследников еврейской пары Ирмы Кляйн и Роберта Левенштейна на картину Василия Кандинского «Bild mit Häusern» («Картина с домами», 1909), которая находится в собрании амстердамского музея Стеделийк. «Картина с домами» Василия Кандинского в Музее Стеделийк была идентифицирована как имеющая сомнительное происхождение, но Голландский комитет по реституции решил, что ее еврейские владельцы не продавали ее под принуждением, и что ее не следует возвращать.

Музей Стеделийк идентифицировал картину как одну из 15 работ с «возможно проблематичным происхождением». Но комитет провел дальнейшие исследования, а 1 ноября объявил, что музей не обязан ее возвращать. Комитет установил, что семья добровольно продала картину Музею Стеделийк в октябре 1940 года. Г-н Палмер, который представляет наследников Левенштейна, однако, говорит, что нет никаких доказательств того, что это было так. «Это систематический подход, который они используют против еврейских заявителей в течение десятилетий, и они продолжают это делать, и это непонятно», – сказал он. Различные произведения искусства, некоторые из которых были украдены, а некоторые нет, в результате войны были вывезены из Нидерландов.

По словам историка искусства Ариетты Деккер, за пять лет нацистской оккупации Рейх израсходовал на покупку произведений искусства 60 миллионов гульденов (138 миллионов долларов США). Она написала книгу, которая сопровождает выставку Музея Бойманса «Противоречивое прошлое: музей Бойманса и Вторая Мировая война». Многие из работ, которые голландские музеи теперь рассматривают как имеющие сомнительное происхождение, были возвращены в страну союзниками после войны, но они попали в музеи вместо того, чтобы быть возвращенными своим владельцам. По словам историка Линн Х. Николас единственной принудительной продажей картин немцам, была продажа, осуществленная Голландским национальным музеем, которую провел г-н Ханнема бывший «царем музеев».

Летом 1940 года, всего через несколько месяцев после того, как немцы вторглись в Нидерланды, нацистский рейхсмаршалл Герман Геринг стремился «репатриировать» три картины немецкого ренессанса, которые были в коллекции Музея Крёллера-Мюллера в Оттерло. Продажа произведений искусства оккупантам строго запрещалась по законодательству Нидерландов, но г-н Ханнема согласился оценить стоимость работ для нацистов, и три работы оказались у Гитлера и Геринга. После войны он был заключен в тюрьму на восемь месяцев по обвинению в коллаборационизме, но позже обвинения были сняты. Г-н Ханнема, конечно, был не одинок среди музейных чиновников, которые сотрудничали с оккупантами, но «он действительно выделялся среди других своим необычайным рвением, чтобы занять гораздо более высокое положение при новом режиме в управлении культурой на национальном уровне», – писала г-жа Деккер.

Круль, автор биографии Ханнема, сказал, что, хотя нет никаких сомнений в том, что директор музея сотрудничал, «его деятельность во время войны намного более парадоксальна и сложна, чем обычно принято считать». Например, в деле Креллера-Мюллера г-н Ханнема, по его словам, возможно, помог оценить стоимость произведений искусства отчасти для того, чтобы голландский музей получил за них справедливую цену. «Это был случай, когда немцы решили, что хотят купить картины, поэтому это уже не был вопрос свободной воли», – сказал он. У Ханнемы, честолюбивого куратора и директора музея, еще до войны была восходящая карьеры. Ему приписывали превращение Музея Бойманса из сонного провинциального учреждения в пользующееся международным уважением место. Будучи сторонником идеологии национал-социализма, но не немецкой оккупации, «он был готов пойти дальше, чем некоторые другие музеи в своем компромиссе с оккупантами, но он не был нацистом до конца», – сказал г-н Круль.

Согласно книге г-жи Деккер в течение двух месяцев после вторжения он присоединился к консультативному совету по вопросам культуры, который будет оказывать помощь оккупационным силам, известному как «Культурный круг». В конечном счете, он стал «уполномоченным агентом по делам музеев», самым высоким должностным лицом голландских музеев. По словам г-жи Деккер, нет никаких доказательств того, что г-н Ханнема когда-либо выражал антисемитские настроения, и фактически письма, которые он написал и которые представлены на выставке, свидетельствуют о том, что он пытался, в основном напрасно, помочь некоторым своим еврейским знакомым избежать депортации.

Г-н Экс, директор музея Бойманса сказал, что усилия музея направлены на то, чтобы обеспечить полный учет его истории, включая такие темные пятна, как действия г-на Ханнемы. «Ничто больше не скрывается, поэтому все это открыто, и люди могут прочитать и узнать об этом и судить сами», – сказал он. «Это ужасная история, но мы можем прояснить, что произошло. Теперь мы знаем, что именно произошло, поэтому мы хотим подвести черту под этой историей». «То, что случилось, – добавил он, – было слишком велико для простого «извините».

nytimes.com