В послевоенной Германии Ирмгард Кройман, умершая в 2005 году, была известна журналистам, историкам и депутатам как героиня, арестованная гестапо и заключенная в концлагерь Гросс-Розен в Нижней Силезии, пишет журналист «Jewish Chronicle» Роб Хайд.

После войны Кройман стала лидером организации, боровшейся за права женщин, и образцовой гражданкой с хорошим отношением к евреям. Например, когда в 1956 году на кладбище Динслакен в земле Северный Рейн-Вестфалия были осквернены еврейские надгробия, она собрала 50 молодых людей в этом районе и поручила им привести кладбище в порядок. При ее жизни правительство Германии наградило Кройман орденами за ее гражданские заслуги, в том числе Большим крестом за заслуги и Орденом за заслуги перед землей Северный Рейн-Вестфалия. В 1993 году тогдашний президент Германии Йоханнес Рау лично наградил ее Федеральным крестом за заслуги. Но когда историк Энн Прайор, живущая в Северном Рейне-Вестфалии, начала исследовать историю Кройман, она обнаружила, что ее рассказ о своей жизни в годы войны был ложью.

Кройман не была заключенной в концлагере Гросс-Розен: она вызвалась работать там охранницей. Теперь она рассказала о своих выводах в эссе под названием «Лагерный охранник притворяется жертвой концлагеря» в антологии Гётца Али «Наш национал-социализм», опубликованной в прошлом месяце. «Похоже, фрау Кройман не учла того, что разделение Германии после войны в конечном итоге сыграет против нее», — заявила Прайор JC. «В отличие от Западной Германии, документы в Восточной Германии тщательно архивировались, и когда режим рухнул в 1989 году, внезапно стало доступно все богатство информации».

В архиве были личные рабочие дела Кройман и ее заявление о приеме на работу в нацистский концлагерь. В то же время из интервью, которые Кройман дала журналистам в Западной Германии, историк узнала, что она обращалась за финансовой компенсацией от государства как жертва нацистского режима. «Это было самым шокирующим для меня», — рассказала она JC. «Поставить себя на один уровень с теми бедными, запуганными еврейскими женщинами, когда все это время ты была охранницей концлагеря». Ее ужас разделяет Кристоф Хойбнер из Международного Освенцимского комитета: «Кройман лгала себе и общественности о своей истинной роли в нацистские годы». На вопрос, как, по его мнению, ей удалось одурачить журналистов и историков, он ответил, что Кройман ловко уловила социальные настроения послевоенных лет. «Никто не хотел быть нацистом, и каждый хотел быть тем, кто помогал своим соседям – евреям. Так или иначе, все хотели быть членами Сопротивления».