В настоящее время разрабатываются планы по поиску дома для огромной коллекции работ почти забытой художницы-еврейки, обнаруженной через 78 лет после ее смерти в нацистском концлагере.

Работы чешской художницы Гертруды Каудерс (1883-1942) были найдены во время сноса старого дома недалеко от Праги в 2018 году, когда 30 картин упали на головы рабочих. Еще сотни полотен были найдены в стенах и под половицами дома, куда художница спрятала их, чтобы они не попали в руки нацистов. Размеры коллекции стали известны только этим летом, после того как фотожурналист Амос Чаппл и его коллега Дана Катарина Васькова разыскали Якуба Седлачека, владельца снесенного дома, по поручению родственников художницы, живущих в Новой Зеландии. То, что они считали небольшой коллекцией поражало воображение, – говорит Чаппл, новозеландец, работающий в Праге на «Радио «Свободная Европа»/ «Радио «Свобода»». Они сообщили о находке на сайте организации.

«Это было потрясающе», – вспоминает его коллега Васькова, родившаяся в Праге и выросшая в Мюнхене, Германия. Гертруда Каудерс училась у известного чешского художника Отакара Неедли (1883-1957) и написала множество портретов импрессионистов и сцен с натуры. В 1939 году, когда нацисты вторглись в чешские области Богемия и Моравия, Каудерс попросила свою одноклассницу, русскую Натали Ягодкову, спрятать дело ее жизни. Поскольку дом Ягодковой находился в стадии строительства, было относительно легко спрятать картины в стены.

Нацисты депортировали Каудерс из Праги в 1942 году в близлежащий концлагерь Терезиенштадт, а оттуда в концлагерь Майданек в Польше, где она была убита. Ее работы уцелели, будучи спрятанными. Но секрет умер вместе с Натали Ягодковой в 1977 году. В 2018 году Якуб Седлачек, бабушка которого была неофициально удочерена Ягодковой в 1920-х годах, снес заброшенный дом. Именно тогда коллекция и появилась на свет. Но в новостях того времени говорилось только о нескольких десятках малоизвестных картин, которые упали на голову мастеру. Затем, в 2019 году, потомки племянника Каудерс, Корнелиуса, который бежал в Новую Зеландию в 1939 году, узнали об этой истории и обратились к Чапплу через его друга. «Они сказали: «Куда бы мы ни пошли, мы заходим в тупик, когда пытаемся выяснить, что случилось с картинами», – рассказал Чаппл JTA.

Чаппл объединился с Васьковой, которая нашла Седлачека. В конце концов он пригласил их в гости. «Я приехал с намерением сфотографировать 30 картин для Еврейского музея Праги», – вспоминал Чаппл. «Тогда г-н Седлачек сказал: «Теперь я покажу вам настоящую коллекцию». «Я запомню этот момент на всю оставшуюся жизнь», – сказал Чаппл, стоявший позади Васьковой. «Мы завернули за угол, и перед нами открылось огромное пространство того, что сразу же можно было идентифицировать, как серьезное искусство. У меня отвисла челюсть». «Там были огромные стопки в идеальном состоянии, наскоро вырванные из рамок и спрятанные», – сказал Чаппл. Всего было около 700 работ. «Увидеть эти вещи было невероятно, незабываемо». Васькова сказала, что она была «поражена» работами, датируемыми 1910-1930-ми годами, и тронута рассказами Седлачека о дружбе Ягодковой с Каудерс.

Седлачек, который сам не видел всех работ, пригласил их вернуться, чтобы сфотографировать коллекцию. Они сделали это в прошлом месяце. «Он оставил нас наедине с картинами», – сказала Васькова. «Он приготовил для нас кофе и накормил. Это заняло у нас 5-6 часов». Чаппл описал эту работу как «безумную деятельность». Они фотографировали одну работу за другой. Но «был один рисунок, который заставил нас остановиться», – говорит Чаппл. «Это было… красивое изображение мальчика, которого утешала девочка постарше, подпись к которому гласила: «Ты испугался, малыш?». Похоже, маленькому мальчику приснился кошмар. Мы практически уверены, что это были Гертруда и ее племянник Корнелиус, единственные оставшиеся в живых из семьи».

По словам Чаппла, благодаря картинам прошлое – и судьба Каудерс «в руках худшего зла, которое когда-либо знала современная история» – кажутся очень близкими. «У этих людей были такие же чувства, как и у нас». Седлачек сказал Чапплу и Васьковой, что хочет увидеть работы, хранящиеся вместе в Чешской Республике, а семейные портреты отправятся в семью родственников Каудерс в Новой Зеландии. Между тем, Кристина Ржихова, пресс-секретарь Еврейского музея в Праге, сообщила JTA по электронной почте, что она будет информировать обо «всем интенсивном процессе» и как можно скорее даст знать относительно того, действительно ли музей мог бы разместить некоторые из картин.

С тех пор Васькова узнала, что Каудерс была «уважаема», хотя и не известна; обзоры выставок 1930-х годов «упоминают ее как одну из лучших художников того времени». «Было бы хорошо, если бы она получила почести», – добавила она. «Не только потому, что она была еврейкой и умерла там, где умерла, но и как женщина. В то время женщины не пользовались таким большим авторитетом».

jta.org