Когда Хильде Шрамм унаследовала несколько картин, собранных ее отцом, главным архитектором Гитлера и министром вооружений Альбертом Шпеером, она была уверена только в одном: она не хотела владеть ими. Несмотря на то, что было установлено, что произведения не были украдены у евреев во время Второй мировой войны, она хотела, чтобы полученное ею наследство принесло пользу другим. Поэтому она собралась с друзьями в своем домашнем офисе в Берлине и придумала план их продажи, и использования полученных средств для поддержки творческих проектов еврейских женщин в Германии.

В 1994 году эта инициатива превратилась в Фонд «Цурюкгебен», проект, за который Шрамм 21 января получила премию по истории германских евреев имени Обермайера. Эта награда была учреждена американским еврейским филантропом для признания усилий немцев-неевреев по сохранению еврейского культурного прошлого своей страны. Название фонда переводится как «возвращать» или «отдавать», но также может означать «реституцию». Шрамм сказала, что это название было выбрано намеренно, чтобы подчеркнуть его цель – повышение осведомленности о разграблении еврейской собственности и искусства в то время, когда это вопрос обсуждался очень редко.

«Слово «Цурюкгебен» в некотором роде является провокацией, потому что, в каком-то смысле, никто действительно не может вернуть украденное, чтобы повысить уровень сознательности в отношении травмы, которая была нанесена очень многим немецким евреям», – сказала она Associated Press. Сегодня, частично из-за недавних активизировавшихся усилий правительства Германии по выявлению наследников и организации реституции, а также благодаря популярному голливудскому фильму 2014 года «Охотники за сокровищами» существует более широкое понимание того, что нацисты отняли ценные произведения искусства и другую собственность у европейских евреев. Но основное внимание уделяется таким дорогим предметам, как бесценные картины и скульптуры.

Фонд Шрамм призывает немцев произвести инвентаризацию обыденных предметов в их домах и задаться вопросом, откуда они родом. Частично он борется с сотворенным нацистами клише, что все евреи были богатыми и могущественными, а также развеивает представление о том, что за счет евреев обогащалась только нацистская элита.

Поскольку определить первоначальных владельцев мелких предметов, таких как столовые приборы и мебель, практически невозможно, доноры фонда часто отдают фонду «Цурюкгебен» символические суммы или продают предметы и отдают вырученные средства. С самого начала пожертвования внесли сотни немцев, и фонд смог выплатить около 500 000 евро (570 000 долларов) в виде грантов на поддержку более 130 проектов еврейских женщин. В их числе были детский театр, выставки, танцевальные шоу, книги и фильмы. 82-летняя Шрамм, бывший депутат земельного парламента от партии «Зеленых», а также педагог и писатель, участвовала в нескольких других проектах, связанных с сохранением памяти об эпохе нацизма и ее искуплением.

Ранее Берлин удостоил ее премии имени Моисея Мендельсона, названной в честь еврейского философа и присуждаемой людям, которых отмечают за воспитание толерантности. Она также помогла организовать некоммерческую ассоциацию для поддержки проектов в Греции после греческого финансового кризиса и приняла семь беженцев из Афганистана и Сирии в своем собственном доме. Это последовало за решением канцлера Германии Ангелы Меркель открыть границы страны для более чем 1 миллиона мигрантов в 2015-2016 годах. «Куда бы я ни пошла, что бы я ни делала, если я видела что-то, что было мертвой зоной, я занимаюсь этим», – сказала она. «Я знала, кем был мой отец».

Шрамм было всего 9, когда война закончилась. Несмотря на то, что она иногда была там со своим отцом, когда он якшался с Гитлером и другими нацистами, она сказала, что преследование евреев не было чем-то, о чем она знала. «Я понятия не имела», – говорит она, задумавшись на минуту перед тем, как добавить: «Но, возможно, я не хотела иметь ни малейшего представления. я не знаю». В отличие от многих других высокопоставленных нацистов, которые покончили с собой или были казнены после войны, Альберт Шпеер отбывал двадцатилетнее заключение в берлинской тюрьме за военные преступления после того, как был осужден в Нюрнбергском процессе. На суде Шпеер, который умер в 1981 году в Лондоне, принял моральную ответственность за свои действия, но настаивал на том, что он не знал о Холокосте – утверждение, которое многие подвергли сомнению.

Шрамм смогла поговорить с ним и задать ему свои вопросы, что, по ее словам, было возможностью, которой не было у многих доноров ее фонда в их собственных семьях. «В каком-то смысле я всегда чувствовала себя в хорошей ситуации, так как очень скоро узнала, кем был мой отец и что он сделал», – сказала она. «У многих мужчин и женщин моего поколения не было представления о том, что сделали члены их семей».

Премия, полученная Шрамм – одна из шести, присуждаемых организацией, созданной в 2000 году Артуром Обермайером, чьи дедушка и бабушка были немецкими евреями, после того как его вдохновила поддержка, которую он получил от немцев в исследовании его происхождения. Обермайер умер в 2016 году.

timesofisrael.com