Когда нацисты убивали евреев и грабили их имущество во время печально известной «Хрустальной ночи» в 1938 году, 13-летний Дэвид Торен сидел в солярии своего богатого двоюродного дедушки в Германии, любуясь любимой картиной, изображающей двух мужчин верхом на лошадях на пляже. В течение года Торен будет вывезен контрабандой в одном из последних «Киндертранспортов» – серии спасательных операций по вывозу еврейских детей, организованных несколькими европейскими странами. Члены его семьи, оставшиеся в Германии, погибли в лагерях смерти, а их обширная коллекция произведений искусства была захвачена нацистами, а затем продана торговцами.

Торен служил в еврейских вооруженных формированиях, существовавших до создания Государства Израиль до того, как перебрался в Америку, имея менее 100 долларов в кармане. Он стал успешным адвокатом с офисом на 54-м этаже Всемирного торгового центра. Многие из предметов времен его юности, которые он держал там, были уничтожены во время теракта 11 сентября 2001 года, совершенного до того, как он в тот день пришел на работу. Но даже когда дегенеративное заболевание глаз лишило его зрения в более позднем возрасте, образы его прошлого никогда не покидали его, и он начал поиски, чтобы восстановить часть того, что было потеряно.

Он подал в суд на правительство Германии с требованием вернуть коллекцию своего двоюродного дедушки и в 2015 году, после продолжительного судебного процесса, вернул картину Макса Либермана «Два всадника на пляже», которая так тронула его в юности. «Он считал это справедливостью и очень сильно переживал по этому поводу», – говорит его сын Питер Торен. «Искусство – это то, что было отобрано у его семьи, и это было то, что можно было вернуть. Он не мог вернуть все жизни, которые были уничтожены».

Торен скончался 19 апреля в своем доме в Манхэттене от последствий коронавируса. Ему было 94 года. Он оставил после себя сына Питера и двух внуков.

Родившийся как Клаус-Гюнтер Тарновский в Бреслау, теперь являющийся частью Польши, Торен и его семья сначала не были затронуты приходом нацистов к власти. Его отец, ветеран Первой мировой войны, был выдающимся адвокатом, которому было разрешено работать даже после того, как нацисты запретили большинству евреев делать это, и он публиковал стихи и писал пьесы, которые исполнялись в местных театрах. Но в конце концов, по словам Питера Торена, его тоже увезли в концлагерь и через три недели он вернулся «сломленным человеком». Он и его жена в конце концов погибли в Аушвице. Двоюродный дед Торена, богатый еврейский промышленник и коллекционер произведений искусства Давид Фридман, был вынужден бежать, и нацисты разграбили его обширную коллекцию.

Многие из произведений оказались в руках Хильдебранда Гурлитта, известного немецкого арт-дилера, который торговал тем, что нацисты называли «дегенеративным искусством» – произведения считались неполноценными, потому что они были не немецкими, еврейскими или коммунистическими или, как в случае с импрессионистскими и другими модернистскими работами, не использовали традиционно реалистические формы. Тем не менее, они были счастливы продавать такие работы, чтобы помочь финансировать свою военную машину. Большая часть коллекции Гурлитта была недоступна в течение десятилетий, и эксперты опасались, что эти картины были потеряны или уничтожены. Но огромное собрание картин вновь неожиданно всплыло в 2012 году, когда немецкие власти пришли с обыском в мюнхенскую квартиру, принадлежавшую его сыну Корнелиусу, в рамках расследования дела об уклонении от уплаты налогов. Были обнаружены картины таких художников, как Клод Моне, Пьер Огюст Ренуар и Анри Матисс.

Живший затворником Корнелиус Гурлитт, который заявил, что унаследовал большую часть произведений искусства от своего отца, хранил более 1200 работ в своей мюнхенской квартире и еще 250 в Зальцбурге (Австрия). Открытие вновь привлекло внимание ко множеству неурегулированных случаев с украденными произведениями искусства, которые никогда не возвращались их первоначальным владельцам-евреям или их потомкам. Корнелиус Гурлитт скончался в 2014 году в возрасте 81 года, назначив швейцарский Кунстмузеум в Берне единственным наследником коллекции стоимостью в миллиарды долларов.

Дочь Фридмана Шарлотта умерла в Аушвице, оставив Торена единственным претендентом, который мог заявить свои права. После возвращения «Двух всадников на пляже» Торен обнаружил еще одну картину, которая странным образом попала в Израиль. После долгих переговоров он также получил «Плетельщиков корзин», импрессионистскую работу, изображающую пятерых мальчиков, плетущих корзины из соломы. Питер Торен сказал, что его отец провел последние годы в поисках предметов из коллекции произведений искусства, его усилия по возвращению более 50 задокументированных предметов антиквариата, изъятых из коллекции Фридмана, будут продолжены.

Несмотря на свое прошлое, Торен без проблем использовал свое знание языков для привлечения клиентов-немцев, даже тех, кто имел связи с нацистами. В качестве патентного поверенного он когда-то представлял баварскую компанию по производству сельскохозяйственной техники, связанную с печально известным нацистским доктором Йозефом Менгеле. «Я спросил своего отца, как он может иметь дело с клиентами из числа нацистов, и он сказал мне, что если он не сделает эту работу, это сделает кто-то другой», – отметил Питер Торен, прежде чем добавить: «И он взимал с таких клиентов неофициальную «нацистскую надбавку» в 25%».

Внук Торена, Бен, говорит, что его дедушка, занимался поиском произведений искусства после ухода в отставку, с тем же «несентиментальным» вниманием и упорством, как и в своей юридической карьере. «Эти произведения искусства дали ему новую жизнь», – сказал он. «Он чувствовал, что эти картины были его картинами, и это давало ему много смысла». «Но он никогда не представлял себя жертвой и никогда не просил о жалости», – быстро добавил он. «Он всегда был довольно мужественным в своем поведении, в том, как держал себя. Его жизненный опыт требовал от него твердой, как скала, внешности. Вот так он и преподносил себя миру».

timesofisrael.com