На исходе 2018 года «Лехаим» составил список из 10 самых читаемых в уходящем году публикаций на сайте.

1.  Гангстеры против нацистов

Нападение длилось 10 минут. Когда все закончилось, к микрофону подошел Берман в окровавленном костюме. «Это предупреждение, — сообщил он с ледяным спокойствием. — Всякий, кто скажет хоть слово против евреев, получит то же самое. Только в следующий раз будет хуже». Он выхватил пистолет и выстрелил в воздух, после чего удалился вместе со своими людьми.

2. Ciekawostki Historyczne: Поляки убивали не только в Едвабне

О жестокости поляков лучше всего свидетельствует тот факт, что местный юденрат обратился к немцам, дислоцированным в соседнем Осовце, за помощью и защитой от охваченных безумием местных жителей. Командир форта Осовец прибыл на место и приговорил к смерти 17 из 70 обвиняемых поляков. Но не за убийства евреев, а за грабеж их имущества, которое формально считалось собственностью Третьего рейха.

3. Кто спас Израиль в 1947 году?

Обычно говорят, что Трумэн, но таким человеком легко мог бы быть и Сталин. На самом деле благодаря сионистской дипломатии они оба спасли Израиль; и в этом урок для сегодняшнего еврейского государства.

4. Насмерть перепуганный Хаим Сутин


Законченный шлимазл, он не говорил нормально по‑русски, паршиво знал французский и вообще имел проблемы с речью — только с Модильяни говорил спокойно. Моди, с которым его познакомил Жак Липшиц, был самым близким другом, что не мешало Сутину завидовать его красоте и легкости в общении с женщинами и обвинять в своей язве — якобы тот вынуждал Сутина пить.

5. Еврейские фамилии. Как понять, кто есть кто

Я уже свыклась с тем, что фамилия Иегуди превратилась в Ягоду, привыкла к добавлениям и исчезновениям букв в фамилиях типа Койфман, Гройсман и у прочих ‑манов, привыкла к гласным, которые могут быть любыми в любой фамилии, в которой в принципе есть гласные, привыкла к тому, что буквы б, п, в, ф легко заменяют друг друга по воле переписчика, неплохо владеющего идишем, но практически не владеющего русским, но то, что произошло с фамилией Ясногородский в славном городе Чуднове, превосходило все виденное мною ранее.

6. Сын Саула

Разумеется, существует цена, которую не стоит платить даже за то, чтобы сохранить жизнь. Но члены зондеркоманд — не тот случай. Они попали в ловушку. Одна из задач фильма «Сын Саула» — реабилитировать их. Нацистские лагеря уничтожения были созданы в ответ на запрос: как уничтожить наибольшее число евреев, вовлекая в этот процесс наименьшее число немцев? Было найдено дьявольски бездушное решение — грязную работу возложили на тех, кто сам являлся жертвой, лишив их даже утешения от сознания своей невиновности.

7. The Times of Israel: В поисках истины о нацистском военном преступнике

Одному интервьюеру Сэндс сказал: «Мне нравится беспокойство, которое возникает, когда письма проблемного персонажа читает голос, которому ты доверяешь. Содержание писем жуткое, а голос совершенно обворожительный». Эти письма леденят кровь. В декабре 1939 года Вехтер сначала весело рассказывает жене о «чудном» концерте, который он устроил в Кракове, и тут же — о «менее приятных вещах», которые происходят в городе. «Саботаж. Неприятное дело… Завтра мне придется расстрелять еще 50 поляков».

8. Уйти из Собибора

После конца войны бывшие узники Собибора разъехались по всему миру: кто‑то оказался в Советском Союзе, кто‑то в Израиле, кто‑то в Америке, Австралии или даже Бразилии. Потомки этих людей при помощи Фонда Александра Печерского впервые за все годы собрались в Москве на торжества в Еврейском музее. Вместе с ними приехали их истории — причудливые, трагические, счастливые.

9.  The Times of Israel: Анну Франк, возможно, выдала еврейская коллаборационистка

«Ван Дейк в любом случае обладала незаурядным умом, но при этом страдала неуверенностью в себе, — писал Гроен. — Это она компенсировала желанием стать “первой ученицей”… Схап все время хвалил ее. Женщине, которую в жизни не хвалили никогда или хвалили очень редко, это было очень приятно. Она испытывала наслаждение властью — чувство, которое простой еврейской лесбиянке раньше не было знакомо».

10. The New Yorker: «Никаких вопросов»: русская революция, мой отец и я


Как ни странно, в 2017 году я действительно вернулся к истории России. Сегодня Россия опять представляет угрозу для всего мира, ведет кибер‑войны, вмешивается в выборы и подкидывает ложную информацию. Россией опять правит царь — царь двадцать первого века — бывший сотрудник коммунистической тайной полиции, который не испытывает ни малейшего интереса к столетию революции. И эта годовщина, Путин и все остальное заставили меня опять спрятаться за книгами.