Материал любезно предоставлен Tablet

Хочется сказать, что со смертью Амоса Оза закончилась эпоха в израильской истории. В конце концов, Оз был главным писателем для первого поколения израильтян — того, что выросло после создания государства. В 1948 году, когда было образовано государство Израиль, Озу было 9 лет, и всю свою жизнь он писал об израильском народе, израильской политике, израильских реалиях. Его Израиль — это ранний Израиль левых сионистов, сабр и киббуцев. Во многих его книгах описываются сложности киббуцной жизни, начиная с его дебютного сборника рассказов «Где воют шакалы», вышедшего в 1965 году. Тот Израиль, разумеется, давно начал исчезать и сейчас существует преимущественно в качестве мифа. И смерть Оза, скорее, лишь подтверждает, чем объявляет о его отходе в прошлое.

Однако факт в том, что Оз смог стать летописцем того Израиля лишь потому, что на самом деле не был плотью от плоти его. Напротив, как Оз рассказал в своем великом мемуарном романе «Повесть о любви и тьме», его воспитание во всех отношениях было далеко от сионистского идеала. Он не был сыном киббуца — напротив, он родился в семье интеллектуалов в респектабельном районе Иерусалима. Его родственники были не лейбористами‑сионистами — они придерживались правых и ревизионистских взглядов. Эти черты особенно ярко воплощал в себе его дядя, известный историк Йозеф Клаузнер, которого Оз в своих мемуарах изображает с явной иронией и двойственным отношением. Клаузнер был профессором в Еврейском университете в Иерусалиме, а в 1949 году на президентских выборах выдвинул свою кандидатуру от партии «Херут» — наследницы догосударственного «Иргуна» и предшественницы нынешнего «Ликуда».

Оз видел прямую связь между правой политической позицией таких людей, как его дядя — или как Менахем Бегин, который играет комическую роль в его мемуарах, — и их погруженностью в книги. Он полагал, что национализм — это мечты о силе, и такие мечты особенно присущи слабым людям, живущим, скорее, в своем духовном мире, чем в реальности. Настоящий Израиль, Израиль, который он увидел в киббуце Хульда, Оз нежно любил именно за то, что это не идея, а реальность, плод упорного труда и компромиссов.

Один из самых острых рассказов в его «Повести о любви и тьме» посвящен тому, как молодой Амос и его отец пытались поучаствовать в сионистском освоении земли Израиля, устроив огород в своем дворе. Но это им не удалось: все растения погибли и отец Оза вынужден был украдкой купить уже выращенные растения и пересадить их в огород, чтобы сын не расстроился. Этот эпизод призван показать, что даже для евреев, живущих в Палестине, сионизм мог быть таким далеким, если не сказать — недостижимым, идеалом, приблизиться к которому удавалось лишь с помощью хитрости и обмана.

Оз ушел из дома в 14 лет и поселился в киббуце Хульда, где провел последующие несколько десятков лет. Отчасти это решение было реакцией на самоубийство его матери. А также на свойственный его семье излишний интеллектуализм и некомпетентность в области физического труда, от чего Амос надеялся спастись, обратившись в религию труда. Эту трансформацию призвана была подчеркнуть смена фамилии: из Клаузнера Амос стал Озом, выбрав себе для фамилии ивритское слово «сила». Как будто он считал себя припозднившимся участником Второй алии — поколения сионистов‑идеалистов, прибывших в Палестину еще перед Первой мировой войной и заложивших основы будущего государства. Родители Оза бежали в Палестину из Европы, но он как будто заново совершил свою алию.

Противоречия между израильской реальностью и мифами сионизма останутся постоянной темой творчества Оза. «Путь ветра», один из рассказов в его первом сборнике, посвящен молодому киббуцнику Гидеону, который теряет присутствие духа рядом со своим сильным, властным отцом, одним из основателей поселения. В отчаянном стремлении обратить на себя внимание и заслужить уважение юноша вступает в воздушно‑десантные войска, элитное подразделение израильской армии. Но когда приходит время прыгать с самолета с парашютом неподалеку от родного киббуца, жаждущий привлечь к себе внимание Гидеон отделяется от других парашютистов и в результате повисает на линии электропередачи, подвергая свою жизнь смертельной опасности. Это очень точная притча, изображающая положение озовского поколения, вдохновленного и в то же время подавленного сионистским мифом.

Еще одно испытание этого мифа принесло Озу всеизраильскую известность. После Шестидневной войны Оз стал одним из создателей «Седьмой книги», сборника интервью с киббуцниками, воевавшими в этой войне. Они говорили о противоречии между высокими идеалами их воспитания и жестокостью войны и выражали беспокойство относительно нравственного будущего Еврейского государства, оккупировавшего территории с многочисленным арабским населением.

Оз был одним из основателей организации «Шалом ахшав» и всегда выступал за «два государства для двух народов» — по той же причине, по которой стал киббуцником и лейбористом‑сионистом: из уважения к реальным достижениям сионизма и из недоверия к мифам о силе и величии. Вероятно, нужен настоящий художник слова, чтобы показать, что реальность ценнее всего. 

Оригинальная публикация: A Tale of Love and Heartbreak