В этом году Декларация независимости Израиля заняла центральное место в разделенной политике страны — иногда и в буквальном смысле, когда израильтяне, выступавшие против судебной реформы, демонстрировали массовую версию своих протестов, пишет журналистка JTA Дебора Данан.

Теперь Декларация независимости является также темой нового подкаста от продюсеров «Израильской истории». По словам его создателей, сейчас это самый популярный еврейский подкаст в мире.

«Подписано, запечатано, доставлено?» — так называется подкаст — это глубокое погружение в основополагающий документ Израиля, который на иврите называется «Мегилат а-Ацмаут». Задуман он был еще до предложения о реформе судебной системы в качестве попытки охватить всю историю Израиля в преддверии 75-летия государства, сообщает создатель и ведущий подкаста Миши Харман.

Он рассказывает, как интересно было узнать побольше о 37 подписавших декларацию, играющую квазиконституционную роль в израильском законодательстве. Создатели проекта познакомились с их потомками.

Оригинальное воплощение подкаста на иврите было вдохновлено сериалом «Эта американская жизнь» NPR. Здесь сплетаются воедино причудливые личные истории, интервью и озвученные пейзажи, чтобы рассказать историю Израиля не только «в пределах заголовков». В 2014 году Харман запустил родственный подкаст на английском языке, который теперь производится в сотрудничестве с The Times of Israel и Иерусалимским Фондом.

От палестинца бруклинского происхождения, ищущего жену в лагере беженцев Тулкарем, до ортодоксальной свахи — ее знакомства организуются буквально рядом с ее квартирой, — все сюжеты, представленные в подкасте, проливают свет на вопросы культуры, идентичности, истории и политики.

У «Израильской истории» уже несколько сотен тысяч слушателей в более чем 190 странах мира, 60% из которых, согласно анализу подкаста, живут в Северной Америке. Около 50% слушателей неевреи.

Харман рассказал JTA о новом подкасте, о том, как он «продевал нитку в иглу политики», и что его удивило больше всего в том, что говорили потомки подписавших соглашение в 1948 году.

ДЕБОРА ДАНАН → Какой самый неожиданный отзыв вы получили от слушателей?

МИШИ ХАРМАН ← Есть истории, над которыми мы работаем в течение многих месяцев и которые очень живы в нашей собственной жизни. Затем они выходят в мир, и мы никогда не знаем, каким образом они повлияют на слушателей. Время от времени мы слышим от людей, что в результате услышанного эпизода — плода нашего умения рассказывать, нашего мастерства — они усыновили ребенка с синдромом Дауна, или переехали в Израиль, или решили стать трансгендерами. Приятно осознавать, что истории оказывают влияние и меняют жизнь людей.

ДД → Вы всегда занимались рассказыванием историй?

МХ ← Думаю, все мы рассказчики в каком-то фундаментальном смысле. Я провел много времени в научных кругах, у меня докторская степень по истории, и я всегда думал об исторической науке именно как о форме рассказывания историй. В годы, проведенные в университетах, со мной оставались скорее истории, чем научные споры. Думаю, большинство из нас познает жизнь, рассказывая различные сюжеты.

ДД → Могли бы вы сказать, что ваша принадлежность к коренным иерусалимцам влияет на ваш навык рассказывать?

МХ ← Жители Иерусалима, несомненно, имеют преимущество в том, что каждое утро просыпаются в очень сложной реальности, полной людей, пытающихся договориться о различных своих нарративах, чтобы жить бок о бок. Вы идете по улицам и рядом видите людей, чей образ жизни и система взглядов сильно отличаются от ваших. Вы видите кого-то и рассматриваете, что именно у него на голове, или чего нет, какого цвета у него кожа, какая на нем одежда… Вы сразу навешиваете на него некий ярлык, а через секунду уже строите целый нарратив о том, кто этот человек, за кого он голосует, как выглядит его шабатний стол, что он делал или не делал в армии, что он думает о гей-параде и ходит ли он на демонстрации по судебной реформе… Это избавляет от необходимости спрашивать, какова история этих людей.

В отсутствие визуального эффекта мы даем слушателям возможность ненадолго отложить собственные суждения и послушать — по-настоящему послушать — историю кого-то такого, с кем иначе они не поговорили бы и не встретились в реальном мире. Это позволяет людям тренировать чувство эмпатии, что хорошо для общества в целом.

ДД → Давайте поговорим о вашем новом цикле под названием «Подписано, запечатано, доставлено?», посвященном 75-летию Израиля. Как он состоялся?

МХ ← Мы решили рассказать сложные, нюансированные детали истории Израиля таким путем, который не имеет ничего общего с хасбарой (общественной дипломатией). Мы не заинтересованы в том, чтобы люди любили Израиль или поддерживали Израиль. Мы сами израильтяне, мы живем здесь, мы находим наше общество интересным и хотим рассказывать истории так, чтобы и другие люди заинтересовались Израилем. То, что они думают об Израиле, их личное дело. Поэтому мы сопротивлялись многим предложениям из различных официальных источников финансирования. Мы ведь также рассказываем и те истории, в которых Израиль выглядит не очень хорошо.

В сентябре 2022 года, перед последним туром выборов, перед судебной реформой и демонстрациями, у нас возникла идея вернуться к «Мегилат а-Ацмаут». С тех пор она стала неким объединяющим призывом к демонстрациям. Мы же хотели увидеть, как основатели государства представляли себе Израиль и как по-разному Израиль жил эти десятилетия. Мы аполитичная организация. Мы стараемся избегать откровенно политического содержания. Впрочем, это всегда является каверзным вопросом, потому что далее встает следующий вопрос: что такое политическое содержание?

ДД → История о том, как кто-то купил шляпу в Израиле, политическая…

МХ ← Я согласен. Но мы не были заинтересованы в том, чтобы стать еще одним голосом в этой какофонии звуков израильской политики. Я снова и снова читал «Мегилат а-ацмаут», а затем дошел до подписей и начал читать о подписантах… Мне было интересно узнать, что это за люди и что с ними стало. Самое любопытное в группе из 37 мужчин и женщин, подписавших «Мегилу», заключается в том, что, хотя среди них не было неевреев, — это важный факт, — мы имеем дело с чем-то вроде пуантилистской картины.  Когда вы смотрите на них издалека, вы думаете, что это довольно монолитная группа русских и польских мапайников (членов партии МАПАЙ – демократической социалистической партии, возглавляемой тогдашним премьер-министром Давидом Бен-Гурионом, которая была предшественницей современной партии «Авода»). А потом, когда вникаете, видите, что на самом деле это очень разнообразная группа. Есть сионисты-ревизионисты, коммунисты, харедим, атеисты, молодые и старые, мизрахим и ашкенази — в перекошенном количестве, ну и мужчины и женщины — опять же, в перекошенном количестве.

Мне стало интересно, увеличилось или уменьшилось это разнообразие за 75 лет.

Живы дети 14 из 37 подписавшихся, а у остальных есть внуки или племянники и прочие родственники. Мы намеревались найти ближайших родственников каждого из подписавших и взять у них интервью — как об их предках, так и об обещаниях «Мегилы», о том, как мы жили в соответствии с этими обещаниями, как мы не выполнили эти обещания.

Мы хотели, чтобы каждый выпуск был посвящен различным аспектам израильского общества. У нас также есть несколько бонусных эпизодов, в том числе один о слове «Б-г», которое, как известно, не встречается в «Мегиле», и один о слове «демократия», которое тоже там не встречается.

ДД → Узнали ли вы что-то, чего не ожидали узнать?

МХ ← Да, в каждом интервью возникли свои сюрпризы. Например, в эпизоде о Саадии Кобаши, который был единственным йеменцем, подписавшим «Мегилат а-Ацмаут», мы взяли интервью у его сына Авиноама Кобаши, которому 91 год, и он из очень традиционной среды. Тем не менее, когда мы беседовали с ним, то услышали, что его главная критика Израиля касается… отсутствия религиозного плюрализма у Западной стены и того факта, что там не могут молиться женщины (со свитком Торы). Это же удивительно?..

Глядя на весь проект в целом, меня удивляет вот что. Хотя у нас очень широкий спектр мнений — от потомков, которые говорят об Израиле как об «иудео-нацистском государстве», или, как внук Бен-Гуриона, который говорит об Израиле как о «государстве апартеида», до потомков, которые утверждают, что демократия вообще не является еврейской ценностью и чем-то таким, к чему должно стремиться, — я ожидал, что среди них будет довольно равномерное распределение с точки зрения их места в израильском обществе. Но, к моему удивлению, основная масса людей, с которыми мы разговаривали, находятся в левоцентристском лагере.

Они определенно в ужасе от судебной реформы и многие очень активны в акциях протеста. У нас оказалось очень мало бибистов (сторонников Нетаньяху), что тоже удивительно, учитывая тот факт, что «Ликуд» — самая популярная партия в Израиле. Были люди и более правые, чем Биби, но в целом они склонны сетовать на тот факт, что мы не живем в соответствии с представлениями о равенстве вне зависимости от расы, этнической принадлежности и пола, которые были оговорены в «Мегилат а-Ацмаут».