Материал любезно предоставлен Tablet

На черно‑белом фото 1970‑х годов (илл. 1) — счастливые советские дети на первомайской демонстрации. Они решили прокатиться на машине с агитационным макетом: гигантский крючконосый паук в военной фуражке, украшенной звездой Давида, скалит зубы в зловещей ухмылке. Массивные прутья под его лапами ассоциируются и с паутиной, и с меридианами земного шара, который этот паук попирает. А лозунг над макетом подсказывает, в каком идеологическом разрезе это надлежит понимать: «Сионизм — оружие империализма!»

Именно этот образ всплыл у меня в памяти в день, когда «Нью‑Йорк таймс» опубликовала пресловутую карикатуру (илл. 2), на которой еврей в виде коротконогой собаки‑поводыря с лицом израильского премьер‑министра Биньямина Нетаньяху и медальоном со звездой Давида на ошейнике тащит за собой слепого Дональда Трампа в кипе.

Как и следовало ожидать, карикатура эта вызвала негодование, но истолковывали ее поверхностно. Неужели, как, не слишком вдумываясь, рассудили многие, эта карикатура — прямая наследница антисемитской пропаганды «Дер штюрмер»? «Штурмовик» (нем.), иллюстрированная газета, владельцем и издателем которой был Юлиус Штрайхер, активист нацистской партии. Издавалась с 1923 по 1945 год. — Здесь и далее примеч. перев. Удовольствоваться этим объяснением — значит счесть, что редакция международной версии «Нью‑Йорк таймс», по всей вероятности, кишит сторонниками господства белой расы. Даже если поверить, что в инциденте, как заявила газета, виновен лишь выпускающий редактор, решение издателя отправить весь коллектив на тренинг по взаимопониманию культур с целью побороть «подсознательные предубеждения» наталкивает на вывод: руководство испугалось, что и другим сотрудникам могут быть не чужды подобные предубеждения. И тем не менее мысль, будто в «Нью‑Йорк таймс» внедрились неонацисты, кажется попросту нелепой.

Наверное, будет логичнее предположить, что карикатура прошла в печать, потому что сотрудникам (или какому‑то одному сотруднику) показалось, что «речь в ней идет не о религии, а о политике», как утверждал ее автор, художник Антонио Морейра Антунес. Подобно лозунгу на макете на советской первомайской демонстрации, лицо израильского премьер‑министра, видимо, давало понять — в данном случае сотрудникам «Нью‑Йорк таймс», — что это карикатура об Израиле, а следовательно, политическая: возможно, антисионистская, но не антисемитская.

Однако устойчивое представление левых, что антисионизм легко отличить от антисемитизма, на практике натолкнулось в последние месяцы Статья опубликована 6 июня 2019 года.
на ряд явных препятствий, когда и «Марш женщин» Первый «Марш женщин» состоялся в США в 2017 году на следующий день после инаугурации президента Трампа. Участницы выражали неприятие правого консерватизма, жесткой иммиграционной политики, гомофобии, расизма и других политических позиций, ассоциируя их с Трампом и его основным электоратом.
, и Лейбористская партия Великобритании, и члены палаты представителей конгресса США Рашида Тлаиб и Ильхан Омар Тлаиб и Омар — первые мусульманки, избранные в конгресс США. В августе 2019 года оказались в центре внимания после того, как власти Израиля отказали им во въезде в страну из‑за того, что они поддерживают призывы к бойкоту Израиля.
, Марк Лемонт Хилл Марк Лемонт Хилл (1978) — американский преподаватель медиа‑исследований, активист и телеведущий. Уволен из телекомпании Си‑эн‑эн за высказывания, расцененные как антисемитские.
, не говоря уж об «Эй‑Джей‑Плюс Арабик», популярной онлайн‑платформе телекомпании «Аль‑Джазира», показали, что неспособны отличить антисионистские, по их разумению, политические взгляды от открытого антисемитизма.

Итак, если антисионизм и антисемитизм — не одно и то же, почему левые не умеют их различать? Как получается, что фланг политического спектра, объявивший борьбу с расизмом одним из столпов своей политической платформы, вновь и вновь опускается до поддержки столь гнусной ненависти?

В головах у левых было бы меньше путаницы, если бы они смогли ненадолго умерить свою внеисторическую, предопределенную идеологией зацикленность на тезисе, что антисемитизм присущ только правым, и потратить время на изучение своей собственной богатой истории в этом плане. В особенности им следовало бы присмотреться к СССР времен холодной войны. Тогда СССР десятки лет не только превращал антисионизм в политическое оружие, но и экспортировал его за границу. Многие из ключевых образов, которыми сегодня вдохновляются левые антисионисты, — точные копии разработок , которые КГБ и идеологи из Управления пропаганды По всей вероятности, имеется в виду Управление пропаганды и агитации при ЦК КПСС.
превратили в оружие и популяризовали особенно усердно после Шестидневной войны. Именно там, а не в «шедеврах» нацистов можно найти прямых предтеч и карикатуры из «Нью‑Йорк таймс», и рисунков в этом роде, которыми в последние два десятилетия наводнена европейская пресса.

История советской антисионистской карикатуры со всей очевидностью свидетельствует, что отделить антисионизм от антисемитизма — задача, возможно, нелегкая, а то и вовсе невыполнимая. Порожденные общественным строем, который утверждал, что отбросил антисемитизм, эти карикатуры, обозначенные как «антисионистские», тем не менее сохраняли мощный антисемитский заряд. Сохраняла этот заряд и прочая пропаганда, которую официальная Москва создавала в процессе своей демонизации Израиля и сионизма, начавшейся со сталинских послевоенных «показательных процессов» и продолжавшейся с разной степенью интенсивности вплоть до краха СССР.

В особо активную фазу советская антисионистская пропаганда перешла после арабско‑израильской Шестидневной войны 1967 года. Разработанная в то время советским руководством кампания пропаганды и дезинформации, демонизировавшая Израиль и сионизм, обслуживала конкретные внутриполитические и внешнеполитические интересы Москвы и предназначалась как для отечественной, так и для зарубежной аудитории. Скорее всего, именно эта поздняя фаза советского антисионизма сформировала в массовом сознании ультралевых ложные ассоциации сионизма с нацизмом, фашизмом, расизмом, геноцидом, поселенческим колониализмом, империализмом, милитаризмом и апартеидом. Идеи этой кампании активно использовались, когда советская делегация проталкивала резолюцию «Сионизм — форма расизма» Резолюция 3379 Генеральной ассамблеи ООН «Ликвидация всех форм расовой дискриминации» была принята 10 ноября 1975 года на XXX сессии Генеральной ассамблеи ООН. Она ставила Израиль в ряд с государствами, практикующими апартеид, такими как Южная Африка и Родезия, и постановляла, что сионизм — это форма расизма и расовой дискриминации. Через 16 лет была отменена. , принятую ООН в 1975 году. И именно эта кампания отточила и популяризовала особую версию искажения темы Холокоста, которая доселе остается весьма популярной в определенных антисемитских и антиизраильских кругах, — версию сродни той, которую Эй‑джей‑плюс недавно транслировала для многомиллионной аудитории.

Для советских антисионистских кампаний написали сотни книг и тысячи статей, очернявших Израиль, сионизм, а заодно иудаизм и еврейский народ. Газеты с многомиллионными тиражами доносили эту писанину до каждого уголка СССР. Другая группа изданий, тоже выходивших сопоставимыми миллионными тиражами на примерно 80 иностранных языках, доносила эти идеи до стран Запада и «третьего мира». Этим же занимались радиостанции, которые в начале 1970‑х вещали на все континенты планеты, передавая около тысячи часов советской пропаганды в неделю.

Советская идеология не позволяла руководству СССР пропагандировать открытый расистский антисемитизм нацистского извода. Оно отвергало обвинения в антисемитизме, утверждая, что его идеология — антисионистская, а не антисемитская. При разработке своих тезисов советские идеологи искали вдохновения в «Протоколах сионских мудрецов», в идеях классического религиозного антисемитизма и даже в «Майн кампф», но адаптировали это к марксистской системе координат, заменяя образ специфически‑еврейского заговора образом глобального антисоветского сионистского заговора. Могущество евреев стало могуществом сионистов. Богатые и коварные еврейские банкиры, контролирующие деньги, политиков и прессу, стали богатыми и коварными сионистами. Еврей‑антихрист стал евреем‑врагом СССР. Еврея в образе дьявола заменил сионист в образе нациста.

На практике различие между советским антисионизмом и антисемитизмом часто оказывалось различием между одного поля ягодами. Те же самые образы, хоть и с новым набором ярлыков. Евреи в СССР видели, что их культура и религия уничтожаются, возможностей в сферах образования и профессиональной деятельности у них все меньше, а бытовой антисемитизм практически узаконен.

Советская антисионистская карикатура использовала особый набор символов, чтобы обозначить «сиониста» как фигуру, вызывавшую презрение и ненависть. Поскольку одной из политических целей советской антисионистской идеологии было ослабление Израиля, советские карикатуристы обычно изображали «сиониста» в израильской военной форме. Когда же надо было обозначить еврея вообще, они пускали в ход весь арсенал, который «портретисты»‑антисемиты наработали веками. Один из традиционных методов — изобразить еврея не как человека, а как тварь неразумную (собаку, паука, осьминога, змею), зато обладающую сверхъестественной силой. Рисуя «сионистов», их неизменно наделяли стереотипными еврейскими чертами лица — классический инструмент традиционного антисемитизма, — чтобы было ясно, кого имеет в виду художник.

Один из прообразов собаки‑поводыря с карикатуры в «Нью‑Йорк таймс» — израильско‑сионистский пес с советской карикатуры, преданно служивший своему хозяину, империалисту Дяде Сэму. Пес крошечный, что должно обозначать его ничтожность. К примеру, на этой карикатуре 1969 года (илл. 3) маленькая служебная собака разъяренно лает по команде американского хозяина и при этом брызжет не слюной, а бомбами. Собака одета в израильскую военную форму, но в то же время зрителю ясно, что эта собака — еврейка, потому что у нее еврейские черты лица. Военная форма делает этого еврея — а в широком смысле любого еврея — прямой мишенью демонизации.

Еврей‑сионист как символ Израиля, который тянет Соединенные Штаты к выбранной им цели, — такова главная мысль той самой карикатуры из «Нью‑Йорк таймс» — часто возникал в советских карикатурах. На этом рисунке (илл. 4) рука еврея‑сиониста подталкивает США вбить гвоздь в арабские земли, уже заклейменные звездой Давида. На молотке знак доллара — частый мотив в советской карикатуре, отсылающий к известному антисемитскому штампу еврейской алчности. А вот рисунок (илл. 5), изображающий израильского еврея с автоматом, который едет на бочке нефти, втягивая США в войну.

Задачей этих карикатур была демонизация Израиля и сионизма. Но стереотипную уничижительную символику, обозначавшую еврея, использовали, чтобы целевая аудитория рисунка сочла виновным любого встречного‑поперечного еврея.

Персонажем советских карикатур часто был и еврей‑паук наподобие того, которого мы видели на фото 1970‑х годов. Еврей в виде паука — извечный образ из арсенала антисемитов, некогда он красовался на обложке французского издания «Протоколов сионских мудрецов» (илл. 6). (Обратите внимание, что здесь еврей не сионист, а иудео‑большевик, что наглядно иллюстрирует неизбывную идеологическую гибкость антисемита.)

Советское руководство нашло применение этой неувядающей классике. Одна из самых известных советских карикатур этого рода называется «Паук на сионистской паутине: за любимой «работой»» (илл. 7). У паука стереотипные еврейские черты лица, агрессивный оскал и отвратительная поза. Его спина украшена словом «сионизм». В центре паутины — звезда Давида, а сама паутина соткана из клеветы, лжи, антисоветизма, «еврейского вопроса» и антикоммунизма: слов, написанных на продольных нитях этой сети. Омерзительно‑антисемитский характер этой карикатуры очевиден, и ярлык «сионист» ничуть не ослабляет ее заряда.

В советской пропаганде присутствует и еврей в образе мерзкой и смертельно опасной змеи. Показанная на илл. 8 агрессивная, горбоносая змея едет на бочке с нефтью, на бочке написано: «Нефтяные монополии США». Как и у змеи на обложке другого издания «Протоколов» (илл. 9), у антисионистской змеи стереотипные еврейские черты лица, а ее тело усеяно звездами Давида. Обе змеи — как змея еврейского заговора, так и змея сионистского заговора — угрожают задушить мир: змея с обложки «Протоколов» — буквально, а сионистская — лишив мир важнейших энергетических ресурсов. На илл. 10 у змеи вместо языка — дуло автомата, а на теле написано слово «сионизм». На подписи: «ЭкспанСИОНИЗМ в натуре» слово «сионизм» выделено особо.

Но, возможно, самая возмутительная и возымевшая самые серьезные последствия группа советских антисионистких карикатур — те, на которых предпринимались попытки связать воедино сионизм и нацизм — установить связь, которая вполне жива и актуальна в сознании сегодняшних левых антисионистов. Хотя их начали сравнивать еще в 30‑х годах ХХ века, сравнение было по‑настоящему разработано и получило популярность в СССР и за рубежом только тогда, когда советское руководство после событий 1967 года развязало антисионистскую кампанию. Именно эта параллель способствовала превращению сионизма, говоря словами Уильяма Кори, в «предмет ненависти международного сообщества», сделав сионизм образом воплощенного зла.

Карикатуры помогали внушать эту ассоциацию на интуитивном уровне. Для этого применялось несколько уловок. Одна из них — помещать свастику и звезду Давида рядом, проводить ассоциации между ними или даже сливать их воедино (илл. 11). Здесь звезда Давида и символ, возможно, самого гнусного зла в истории человечества буквально становятся одним целым. Этот метод и доныне широко используется антиизраильски настроенными левыми: например, на картинке с израильским флагом, которая появилась в левацком блоге «Дейли Кос» (илл. 12).

Другая уловка состояла в том, чтобы изображать нацистов (часто Гитлера собственной персоной) в виде отражения еврея‑сиониста в зеркале или его тени. Одна из самых поразительных карикатур этого типа показана на илл. 13, где изображен мужчина средних лет со стереотипными еврейскими чертами лица, а в руке у него окровавленный топор. Рисунок выглядит еще более зловещим из‑за тени — силуэта Адольфа Гитлера, — которую отбрасывает мужчина. Там, где на топоре еврея расположена звезда Давида, на тени топора — свастика. Эта карикатура особенно интересна тем, что изображенный на ней еврей не одет в изральскую военную форму и вообще лишен любых других характерных знаков, которые позволили бы навесить на него ярлык «сионист».

Здесь начисто стирается та едва заметная грань, которая отделяет антисионизм от антисемитизма. Карикатурист честен: это карикатура на евреев, не на «сионистов». Голландский исследователь Юдит Вогт отметила в статье 1984 года «Когда нацизм стал сионизмом: анализ политических карикатур», что «тень Гитлера напоминает о приписываемом еврею таланте мимикрии — умении в любое время менять свою идентичность». Этот дар оборотничества обычно приписывается сатане, с которым часто сравнивали евреев антисемиты по религиозным соображениям. Здесь, как и в других аспектах классического антисемитизма, советское руководство приспособило расхожее понятие в своих целях.

На илл. 14 лицо Гитлера — оно вписано в Звезду Давида — выглядит почти ребяческим и невинным, в то время как совершенно реальный, явно еврейский израильский солдат держит обагренное кровью ружье, а на заднем плане — истерзанная войной земля. На илл. 15 израильский солдат и солдат нацистской Германии держат автоматы и принимают одинаковые позы перед сценой разорения. Но изображение немецкого нациста — картина в раме на стене музея, а потому он ни капельки не опасен. Напротив, израильский еврей реален, и, следовательно, он опаснее.

Специфический подраздел советской пропаганды, в том числе и карикатуры, вполне открыто стремился связать с сионизмом те понятия, которые у советских людей, а также у западной аудитории уже ассоциировались с нацистской Германией. На илл. 16 израильский еврейский солдат держит оружие, на котором написано: «Блицкриг». Стоит он рядом со столбом‑указателем — столб раскрашен, как израильский флаг, и снабжен надписью: «Жизненное пространство» Lebensraum (нем.).  — налицо явная попытка приравнять завоевания земель Израилем в 1967 году к завоеваниям советских земель нацистами. Перед солдатом — похожая на Смерть фигура в нацистской форме, которая показывает солдату изображение крематория в Аушвице, на нем надпись: «Новый порядок». Здесь нацист тоже сведен к бледной тени себя былого. Его характерные черты и идеология теперь переданы израильскому еврею.

По мнению израильского ученого Йешаяу Нира, который проанализировал советскую карикатуру в книге «Израильско‑арабский конфликт в советских карикатурах, 1967–1973», в большинстве случаев газеты, выходившие массовым тиражом, публиковали эти карикатуры без явной привязки к конкретным событиям. Одну и ту же карикатуру могли без малейших изменений, не увязывая ее с переменами в политической обстановке, перепечатать снова спустя несколько дней, недель, а то и лет. Эти карикатуры служили для пропаганды, они не старались ни информировать читателей, ни комментировать события. Их цель была не критиковать политику Израиля, а демонизировать эту страну и все, что она символизировала.

Советская антисионистская пропаганда, адресованная зарубежной аудитории, мало‑помалу соединяла в умах Израиль и такие специфические для нацистской Германии, навязшие в зубах термины, как «геноцид», «концентрационные лагеря», «депортация в гетто и лагеря уничтожения» и «жизненное пространство». Израильский ученый Барух Хазан задокументировал, как шел этот процесс. К 1969 году, писал он, понятие «сионистский расизм» имело широкое хождение в советской прессе, адресованной зарубежной аудитории. К 1971 году эта пресса стала связывать нацистский термин «раса господ» с еврейским религиозным понятием «избранный народ». (Эта мысль особо привлекла внимание мирового сообщества, когда заняла заметное место в основополагающей речи постоянного представителя СССР в ООН Якова Малика на заседании Совета безопасности ООН). К ней несколько позднее добавили мысль, что сионизм действует по‑расистски против евреев‑антисионистов во всем мире.

«В то время как истории о жестокости израильской стороны распространяются Москвой без разбору, такие понятия, как “нацизм”, “концентрационные лагеря”, “гауляйтеры”, “херренфольк” «Раса господ» (нем.). и т. п., в основном используются в статьях и передачах, адресованных европейской аудитории, — писал Хазан. — “Расизм”, “дискриминация” и явный садизм приберегаются для африканской аудитории, которая обычно не знакома с нацистской терминологией. Истории о том, что всех евреев, выступающих против идеи сионизма, преследуют расисты, распространяются в местах, где практически нет евреев, например в Юго‑Восточной Азии».

Эти идеи и образы доныне пронизывают антисионистские речи ультралевых. Они явно присутствуют и в сегодняшней антисионистской карикатуре: тут и еврей, который видит себя в зеркале в образе Гитлера (илл. 17), и сравнение Западного берега Иордана и сектора Газа с Освенцимом (илл. 18), и использование свастики для обозначения Государства Израиль (илл. 19).

Современным левым следует понять, что советская история — это их история. Точно так же, как правые должны взять на себя ответственность за исторический смысл используемых ими дежурных терминов и образов и за то, как они воздействуют, американские ультралевые тоже должны заняться самоанализом: по словам историка Стивена Норвуда, многие предшественники этих ультралевых логически оправдывали антисемитизм по‑советски или попросту закрывали на него глаза. А некоторые и защищали его.

Частое утверждение, что нынешний антисемитизм ультралевых — всего лишь «политический» и, следовательно, неопасный, сегодня стремительно теряет свою и без того шаткую убедительность. Никто не сомневается, что на свете есть сторонники господства белой расы, которые вооружены и готовы убивать. Но какое воздействие оказывает антисемитская карикатура, опубликованная в одной из самых уважаемых и самых широко распространяемых газет мира?

Антисемиты опознают антисемитизм, к какому бы политическому лагерю ни относились сами. Не случайно, что отрицателя Холокоста Дэвида Ирвинга восхищает Джереми Корбин, который именует себя антирасистом, а сторонник господства белой расы Дэвид Дьюк восторгался Ильхан Омар. Это одобрение должно вынудить ультралевых задать себе кое‑какие неудобные вопросы касательно того, какую роль могут играть эти образы в убийствах, совершаемых ультраправыми, в продолжающейся волне преступлений на почве ненависти, которые совершаются небелыми против евреев в Нью‑Йорке и других городах, а также в том, что в основную политическую повестку включаются открыто антисемитские высказывания, замаскированные фиговым листком антисионизма. 

Оригинальная публикация: Understanding the Real Origin of that New York Times Cartoon