Уроки Торы II

Уроки Торы II. Беаалойсехо

Менахем-Мендл Шнеерсон 22 июля 2016
Поделиться

Лампады и жизни

И говорил Б‑г, обращаясь к Моше, так: «… Когда будешь зажигать светильники, то к лицевой стороне Меноры да обратят свет эти семь светильников… И вот устройство Меноры: из цельного слитка золота выкована она, до самого основания ее, до цветков ее, из цельного слитка выкована она…»

Бемидбар, 8:1‑4

 

Б‑г учил Моше, как изготовить и разжечь Менору в Священном Храме, в связи с тремя разными поводами. В 25‑й главе книги Шмойс приводится подробное описание Меноры, когда Б‑г дает указания по строительству Святилища. В 24‑й главе Ваикро Б‑г дает указание Моше относительно каждодневного освещения. И наконец, об этом говорится после того, как «принесли вожди жертвы в честь освящения жертвенника» (Бемидбар, 7:10), в приведенных выше строках книги Бемидбар, открывающих главу Беаалойсехо.

В этих строках раскрываются два закона, в соответствии с которыми должна быть изготовлена Менора:

а) все светильники должны быть обращены к ее лицевой стороне;

б) она не должна быть сделана из частей, сваренных вместе, — все ее части должны быть выкованы из цельного золотого слитка.

Оба эти закона уже приводились ранее при описании Меноры, и то, что они повторяются здесь, говорит об их принципиальном значении для сути и функций Меноры.

Происхождение и задача

«Светильник Г‑спода — душа человека» (Мишлей, 20:27). Подобно светильнику, функция души человека — освещать все вокруг. Душа, «буквально часть Б‑га Всевышнего», помещена внутрь материального тела и мира, чтобы она могла озарять своим светом самые темные уголки сотворенной реальности.

Менора в Священном Храме состоит из семи светильников — в соответствии с семью основными чертами человеческого характера. Одним душам в большей мере свойственны любовь и благость, другим — самодисциплина и боязнь Б‑га, третьим — гармония и сочувствие, честолюбие, преданность, привязанность, восприимчивость. Все вместе это составляет разветвленную на ветви Менору, излучающую семь разновидностей света, который наполняет Храм Б‑га и изливается в мир за его пределы.

В этом и заключается более глубокий смысл двух законов, которые повторяются в строках Беаалойсехо. Второй подчеркивает единство происхождения самых разных человеческих особей. Вся Менора должна быть выкована из одного слитка золота, поскольку все семь разновидностей души берут начало из единого Источника. Все они в равной степени «буквально часть Б‑га Всевышнего», по происхождению и по сути.

Первый закон выражает общую задачу, которую решает освещение Меноры. Все светильники обращены к лицевой ее стороне. Даже разветвляясь на семь различных светильников, даже излучая семь разных типов света, все они направлены в одну и ту же сторону. Все устремлены к одной цели, хотя природа и направление их поиска могут быть разными.

Единство и разнообразие

Два выдающихся толкователя Торы, Раши и Рамбан, по‑разному трактуют строки из Беаалойсехо.

Раши рассматривает эти строки как «глава Меноры». Рамбан, со своей стороны, считает, что здесь прежде всего речь идет о том, как разжигать светильники. Иными словами, по Раши эти строки нужны для подтверждения второго закона (цельность Меноры), относящегося к изготовлению и форме самой Меноры. У Рамбана основное значение этих строк — подтверждение первого закона, в котором говорится, как светильники надлежит разжигать.

Менора характеризует единство душ, имеющих общее происхождение. Она состоит из семи светильников, которые разделены, однако направлены на достижение общей цели. Эту общую картину можно рассматривать с двух точек зрения. Можно сделать акцент на общем источнике происхождения и рассматривать общую направленность семи светильников как выражение их внутреннего единства. А можно выделить то обстоятельство, что одна Менора состоит из семи светильников, которые, хоть и стремятся к единой цели, тем не менее горят каждый по‑своему, каждый привносит нечто уникальное и свое.

В этом принципиальное различие подходов Раши и Рамбана. Для Раши жизнь — это общность, сходство; разнообразие человеческой природы — не более чем иллюзия. Достаточно чуть проникнуть под внешнюю оболочку, чтобы убедиться: все мы стремимся к одному и тому же. В этом суть «послания» Меноры: у меня есть основание, есть цветы, есть семь ветвей, но состою я из единого слитка. Рамбан же видит внутреннюю ценность и значение именно в разнообразии человеческой природы. Наши различия — это не просто средства к достижению общей цели, они играют важнейшую роль в том, что является смыслом жизни. Да, у всех нас общие истоки. Да, мы все стремимся к общей цели. Но все мы идем к этой цели разными путями, которые и составляют менору наших жизней. Сами эти пути есть лучезарный и устойчивый свет.

КОММЕНТАРИИ
Поделиться

Дом Ребе. Суд и освобождение

И вот в пятницу, в канун святой субботы, 15 кислева, членам нашего братства стало достоверно известно, что в Сенате закончилось обсуждение дела Ребе и решение было положительным. И что приговор, вынесение которого должно было состояться не позже чем через четыре дня с того момента, безусловно, будет оправдательным и наш Ребе выйдет на свободу. Радость хасидов не знала границ. И они все глаза проглядели в ожидании дня Избавления. И каждый день ожидания казался им годом

Дом Ребе. Донос и арест

Однажды император лично посетил нашего Ребе. Он переоделся в мундир рядового следователя, но наш Ребе сразу почувствовал, что перед ним царственная особа, и оказал ему царские почести. Император сказал ему: «Я же не император. Зачем ты ведешь себя со мной столь почтительно?» Наш Ребе ответил ему: «Разумеется, ваше величество — наш государь, император. Ибо царство земное подобно Царству Небесному, как в высших сферах престол славы Всевышнего внушает трепет находящимся у его подножия и т. д., так и я, когда вы вошли, испытал в душе трепет и исключительно великий страх, подобные которым не испытывал, когда приходили те или иные вельможи». Это убедило императора в том, что перед ним Божий человек, и т. д.

Памяти академика Евгения Велихова

После встреч с людьми, занимавшими ключевые должности в советском государстве, Евгений Велихов обратился лично к Михаилу Горбачеву с просьбой содействовать открытию Института изучения иудаизма имени Адина Штейнзальца в составе Академии наук СССР. Горбачев согласился. Так, получив одобрение Горбачева, раввин Штейнзальц открыл первый за более чем полвека официальный центр изучения иудаизма в Советском Союзе