Ясным октябрьским воскресным утром несколько сотен человек собрались на лужайке у величественного здания из красного кирпича у восточного кампуса Университета Дьюка в Северной Каролине, пишет журналист Forward Марк Пинский. Они пришли, чтобы передать «Хабаду» Флейшман Хаус стоимостью 3 млн долларов.

Примерно в миле от него, на территории кампуса, находится Центр еврейской жизни Фримена: это здание площадью более 7000 квадратных метров, в неоготическом стиле, где обитает полный жизни «Гилель» Университета Дьюка.

Действительно ли Дьюку необходимы два относительно новых, больших и очень дорогих учреждения, чтобы обслуживать примерно 750 студентов‑евреев? Доноры и еврейские благотворители, которые наблюдали за этими двумя организациями, задались вопросом, необходимо ли такое расширение и разумно ли так использовать ограниченное донорское финансирование.

«Нет никаких сомнений, что «Хабад» является успешной организацией в кампусах американских колледжей, — говорит Айра Шескин, директор Еврейского демографического проекта Университета Майами. — В какой‑то мере да, это конкуренция для «Гилеля»».

Флейшман Хаус — последняя «жемчужина» в «короне» Национального кампуса «Хабада», ориентированного на студентов‑евреев. Базирующаяся в Бруклине любавичская хасидская организация осуществляет амбициозную программу расширения в университетах и колледжах по всей Америке, составляя конкуренцию «Гилелю» в кампусах. Если в 1990 году у «Хабада» было всего 14 отделений в североамериканских кампусах, то сегодня их 287.

Например, в Университете центральной Флориды в августе «Хабад» начал строительство здания «Бейт‑Хабада» площадью 4500 квадратных метров за 5,7 млн долларов для обслуживания примерно 6000 еврейских студентов. В Университете Иллинойса «Хабад» инвестирует более 7 млн долларов в покупку и ремонт бывшего дома студенческого братства рядом с кампусом.

«Мы не конкурируем с другими еврейскими организациями, — говорит раввин Йоси Гордон, главный исполнительный директор «Хабада» в Campus International, который присутствовал на открытии Флейшман Хауса. — Мы конкурируем с вниманием людей. Я бы хотел, чтобы «Гилель» увеличился вдвое и мы — вдвое, и у нас все равно оставалось бы пространство для развития».

Несмотря на такие заявления, конкуренция реальна, считают эксперты. Как и «Хабад», «Гилель» предлагает бесплатные кошерные ужины и услуги в шабат. Но в предпандемические пятничные вечера «Хабада» в Дьюке регулярно собирались в среднем 300 студентов — больше, чем Центр Фримена, который привлекал примерно 60‑70 человек.

«Это американская еврейская реальность, — говорит Стивен Виндмюллер, профессор еврейских общинных исследований, который является членом правления «Гилеля» в трех кампусах в Лос‑Анджелесе. — Соревновательное мышление».

По словам Шескина из Университета Майами, есть ощущение, что «многих студентов, которые ходят в «Хабад», «Гилель» не привлекает: «Гилель» предлагает то, что большинство из них испытывает в традиционных реформистских и консервативных синагогах и что так или иначе им уже понравилось либо не понравилось».

На карту поставлено многое: чья версия иудаизма возьмет на себя инициативу в сохранении еврейской преемственности в то время, когда исследования показывают, что взрослые молодые евреи менее склонны присоединяться к традиционным общинам.

«Мы хотим иметь мирные отношения с «Гилелем»», — заявляет раввин Носсен Феллиг, лидер «Хабада» Дьюка.

Безусловно, между двумя организациями есть и сотрудничество, особенно в кампусах, где много евреев и ресурсы ограничены. Но в кампусах с меньшим количеством евреев, таких как Дьюк, эти организации конкурируют, предлагая два разных подхода.

Растущее присутствие «Хабада», с его непредвзятой позицией, предлагает ортодоксальную альтернативу почтенному и экуменическому «Гилелю», который в настоящее время присутствует в 550 кампусах.

«Хабад чрезвычайно успешен, потому что излучает культуру подлинности, — поясняет Виндмюллер. — Некоторые видят в них настоящих евреев — чего не может повторить «Гилель». Они придумали секретный «соус», который многим подходит…»

««Хабад» изменил мою жизнь в Дьюке, — рассказывает старшекурсница Оливия Левин, глава хабадских студентов Дьюка. — Когда я приехала в Дьюк, у меня появился дом. Это община: есть дети, бегающие вокруг, вы в любое время можете помочь готовить или печь».

Для старшекурсника Дьюка Николаса Храпливи открытие центра имело особое значение. В детстве он был единственным ему самому известным евреем в городке Иден на востоке Северной Каролины. Его отец, который был евреем, покинул семью, и Храпливи практически не имел отношения к иудаизму, пока не стал учиться в Дьюке.

«Мне нравится беспорядочная, шумная семейная структура, которая больше похожа на дом, чем на все остальное», — говорит он.

Представители обеих организаций из кожи вон лезут, чтобы уменьшить напряженность

«Я думаю, то, что делает «Хабад», следует рассматривать не как конкуренцию с другими еврейскими программами, такими как «Гилель», а как дополнение к ним, — заявляет Джоэль Флейшман, профессор и еврейский лидер Дьюка, в честь которого назван новый «Бейт‑Хабад». — Нет смысла использовать термин «конкуренция»».

Но несколько выступавших на церемонии открытия заявили, что Флейшман Хаус необходим именно потому, что до сих пор Дьюк не предлагал достаточно возможностей для еврейской жизни. В своем сообщении о планах строительства Флейшман Хауса в мае 2020 года журнал «Хабад» писал, что «студенты‑евреи в Дьюке получат официальное общественное пространство для празднования шабата и праздников».

Единственная проблема с этими заявлениями в том, что с 1999 года у Дьюка уже был такой центр в кампусе.

В том же году открылся и Центр Фримена, который также рекламировал себя как «дом вдали от дома для наших студентов и семей, преподавателей, сотрудников и общества».

Основной составляющей Центра Фримена является «Гилель» имени Рубинштейн‑

Сильвер, финансируемый за счет фонда в размере 2 млн долларов от медиа‑предпринимателей из южной Флориды Митчелла Рубинштейна и Лори Сильвер (их дочь Кэролайн училась в Дьюке).

Казалось, «Хабад» игнорирует Центр Фримена и другие отделения «Гилеля» в тех кампусах, где создает новые форпосты.

Раввин Гордон писал в своём блоге: «Во многих кампусах «Хабад» является единственным источником кошерной еды, шабата и праздничных мероприятий, поэтому привлекает студентов из традиционных семей».

Едва заметная тень, брошенная на Центр Фримена сторонниками Флейшман Хауса, раздражает некоторых членов еврейской общины Дьюка.

«Я не понял всех этих заявлений в пресс‑релизе, что в Дьюке мало еврейской жизни», — написал Эрик Мейерс, почетный профессор библейской археологии и иудаики.

«Заявление «Хабада» создает впечатление, что в Дьюке нет кошерной еды, — говорит Кэрол Мейерс, также профессор библейской археологии, жена Эрика. — Это далеко от истины. С момента основания Центр Фримена предлагает кошерные блюда, традиционные и реформистские услуги».

По словам Эрика Мейерса, Флейшман Хаус «Хабада», безусловно, «является важной вехой, но только частью гораздо более масштабной истории успеха, которая началась более 50 лет назад».

Центр Фримена, построенный на земле, подаренной Университетом Дьюка, и частично на средства университета, имеет штат из 14 человек, включая студентов‑практикантов и стипендиатов, а также своего кампусного раввина, комнаты для семинаров и синагогу площадью 450 квадратных метров.

В центре подают кошерные блюда, на которые студенты могут использовать баллы из университетского меню. Все мясо глаткошер, есть три кухни — мясная, молочная и парве. Во время Песаха в 2020 году Центр Фримена распределил в кампусе 900 обедов на седеры.

В ресторане Флейшман Хауса по вечерам и в праздничные дни кошерные блюда подают в соответствии с ортодоксальными стандартами. Вечерние службы в пятницу в гостиной Флейшман Хауса проходят в ортодоксальном стиле, с переносной перегородкой, разделяющей мужчин и женщин. На ужин подают вино для кидуша.

Богослужения Центра Фримена по вечерам в пятницу и в праздничные дни являются «эгалитарными и плюралистическими» — смесью реформаторских и консервативных, с использованием молитвенника «Объединенной синагоги», а шабатная трапеза проходит без алкоголя.

Но одно только вино для кидуша не объясняет притяжения «Хабада»: в исследовании 2016 года две трети студентов сообщили, что употребление алкоголя в «Хабаде» «совсем не чрезмерное».

Большее различие между «Гилелем» и Хабадом заключается не в богослужениях или кашруте, а в их подходе к острой проблеме современной еврейской жизни: Израилю. «Гилель» был вовлечен в ожесточенные дебаты в кампусе по поводу Израиля, в то время как «Бейт‑Хабад» сосредоточен на шабатах и праздниках.

«Я был и остаюсь большим поклонником «Гилеля», — говорит Роберт Гутман, врач на пенсии и бывший преподаватель медицинского центра Дьюка, который ведет активную деятельность в еврейской общине Дарема и является соседом Флейшман Хауса. — Но судя по тому, что я видел и слышал в кампусе Дьюка, Университете Флориды и Университете Северной Каролины, неизбежное и досадное соперничество между «Гилелем» и «Хабадом» в кампусе приобретает политический оттенок, — и более решительные сторонники Израиля мигрируют в «Хабад»».

В некоторой степени это восприятие может быть результатом продолжающейся полемики вокруг «Открытого Гилеля», который более критически относится к политике правительства Израиля, но не связан со Всемирным «Гилелем». И это несмотря на то, что у многих «Гилелей» есть израильские стажеры в штате и они поддерживают поездки в Израиль по программе «Таглит».

Сторонники «Гилеля», должностные лица и сотрудники Университета Дьюка отказались комментировать ситуацию. Но Всемирный «Гилель» 11 ноября опубликовал заявление, в котором говорится:

«Мы продолжаем играть ведущую роль, помогая студентам налаживать личные связи с Израилем, что, по нашему мнению, является важной частью нашей работы по приобщению студентов к иудаизму».

На церемонии в Дьюке выступавшие указывали на то, как далеко продвинулась еврейская жизнь в кампусе с 1911 года, когда в университет были приняты два еврея, к 1990‑м годам, когда Флейшман принимал немногочисленных студентов‑евреев в своей домашней синагоге в Фейетвилле, и до величественного нового «Бейт‑Хабада».

«Не может быть универсального решения для всех студентов, — говорит раввин Феллиг. — Ни одна организация не может охватить студентов‑евреев».

«И «Хабад», и «Гилель» создают сообщество еврейских студентов, в котором они налаживают отношения друг с другом, — продолжает Рон Вулфсон, профессор образования в Американском еврейском университете. — Слава Б‑гу и за «Хабад», и за «Гилель»».