И книга о его жизни тоже непроста

«Государство любой ценой. Жизнь Давида Бен‑Гуриона» (State at Any Cost. The Life of David Ben‑Gurion)
Том Сегев
New York: Farrar, Straus and Giroux, 2019. 804 pp.

Накануне провозглашения Государства Израиль Давид Бен‑Гурион, который неустанно трудился для достижения этой цели, внезапно попытался отложить объявление о независимости. Он знал, что соседние арабские страны готовы напасть, и боялся, что его подпольная армия не готова сражаться; поэтому на ночной встрече с лорд‑канцлером сэром Уильямом Джоуиттом Бен‑Гурион предложил британцам остаться в Палестине еще на 5–10 лет, одновременно стимулируя еврейскую иммиграцию. Из этого предложения ничего не вышло, и 29 ноября 1947 года Организация Объединенных Наций проголосовала за раздел Палестины на арабское и еврейское государство. Через шесть месяцев началась полномасштабная война.

Эта 11‑часовая встреча Бен‑Гуриона представляет собой один из малоизвестных фактов, о которых рассказывает израильский историк Том Сегев в своей фундаментальной, увлекательной и в определенной степени спорной биографии, озаглавленной «Государство любой ценой». Сегев написал уже несколько книг об истории Израиля, и он принадлежит к числу других видных экспертов, которые работают в недавно открытых архивах и переосмысливают биографию и наследие первого премьер‑министра страны. Книга выходит как раз вовремя: Израиль превращается из маленькой борющейся со множеством трудностей страны в полноценного игрока мировой арены, и его жители все больше интересуются идеалами, которыми они руководствуются, и источниками проблем, с которыми они до сих пор сталкиваются. И как отцы‑основатели США, Давид Бен‑Гурион воплощает всю сложность истоков своего государства.

Бен‑Гурион, родившийся в 1886 году в польском местечке Плоньск и получивший при рождении имя Давид‑Йосеф Грин, говорил, что уже в трехлетнем возрасте знал, что его домом станет Земля Израиля. Как бы ни преувеличенно звучало это заявление, оно объясняет, почему он всю жизнь трудился над образованием еврейского государства в Палестине. Оно отражает также атмосферу дома — отец Бен‑Гуриона был одним из первых сионистских активистов в городе. И несмотря на это, юношей он чувствовал себя в растерянности. Он переехал в Варшаву, безуспешно пытался поступить там в техническую школу и в конце концов так отчаялся, что писал другу: «Я не вижу больше никакого интереса в жизни».

Бен‑Гурион нашел себя, приехав в 1906 году в возрасте 20 лет в Палестину. Впоследствии он с гордостью вспоминал этот период, хотя и быстро понял, что не годится для сельскохозяйственного труда на ферме. Вскоре его ремеслом и дорогой к осуществлению сионистских чаяний стала политика.

Чтобы подготовиться, Бен‑Гурион отправился в Турцию изучать право вместе со своим другом Ицхаком Бен‑Цви, который впоследствии станет вторым президентом Израиля. Их целью было образование государства с еврейским большинством в библейской Земле Израиля. Но в 1937 году, когда британская комиссия Пиля рекомендовала разделить Палестину на еврейское и арабское государства, Бен‑Гурион отреагировал с «горячим энтузиазмом», несмотря на то, что евреям выделялась совсем крошечная территория. Он говорил соратникам, что сам факт наличия государства гораздо важнее его границ; кроме того, «границы — это не навсегда». План Пиля провалился, но десятью годами позже Бен‑Гурион согласился на план раздела, предложенный ООН.

Хотя Бен‑Гурион и делал попытки примирения с палестинскими арабами, он с пессимизмом смотрел на возможность когда‑либо достичь его. Задолго до появления государства он встречался с уважаемым мусульманским юристом Мусой аль‑Алами, которого заверил, что сионисты пришли, чтобы развивать Палестину ради всех ее жителей. Алами ответил, что предпочел бы видеть эту землю нищей и безлюдной еще 100 лет, пока арабы не смогли бы добиться ее процветания самостоятельно. Бен‑Гурион многократно приводил эту историю в качестве доказательства бесплодности попыток достичь согласия. В лучшем случае, пишет Сегев, Бен‑Гурион верил, что конфликт «можно регулировать», но не решить.

Лучше всего Сегеву удается описание человеческой стороны этого сложного лидера. Нередко резкий с людьми, внешне самоуверенный, обладавший железной волей, Бен‑Гурион излагал свои самые глубокие чувства в дневниках и письмах. «Я очень одинокий человек, — писал он. — Бывают моменты, когда сердце мое кипит и разрывается и меня терзают горькие и сложные вопросы». Периодически он болел и был прикован к постели, часто мучился от бессонницы. Как можно судить по названию книги, за создание государства пришлось заплатить дорогую цену — оно потребовало больших персональных жертв от Бен‑Гуриона, а тысячам людей стоило жизни и родного дома.

Недостатки «государства любой ценой» видны, когда автор вкладывает в события жизни Бен‑Гуриона собственную идеологию. Сегев принадлежит к группе историков‑ревизионистов, раньше называвших себя «новыми историками», которые подвергают сомнениям нарратив, лежащий в основе израильской идеи — иногда противопоставляя ему суровую реальность, а часто — спорные теории, оспариваемые другими экспертами.

Например, Бен‑Гурион и его товарищи, прибывшие в Палестину в начале 1900‑х годов, разделяли идею «еврейского труда». Этот термин обычно связывают с евреями, выполнявшими физическую работу, забывая о тех евреях, которые веками трудились в диаспоре бродячими торговцами и лавочниками. Идея состояла в том, чтобы создать «новых евреев», которые будут обрабатывать землю собственными руками. Но Сегев толкует это слово иначе. В его книге «еврейский труд» представляет собой не пионерский идеал, а средство вытеснить арабских рабочих и поставить под свой контроль рынок труда. Он также выдвигает спорную идею о связи между «еврейским трудом» и бегством арабов из их деревень во время войны 1948 года, как будто существовала планомерная и систематическая задача вытеснить арабов. На самом деле, исход арабов из будущего еврейского государства, положивший начало проблеме еврейских беженцев, сам по себе представляет вопрос, по поводу которого ведется немало споров. Исследователи полемизируют о том, сколько именно крестьян ушло по собственному желанию, а сколько было изгнано израильскими командирами. Нет свидетельств о том, что Бен‑Гурион отдал приказ эвакуировать их всех. Поначалу опустевшие деревни его удивили, лишь потом он стал рассматривать бегство арабов как подарок солдатам.

В 1963 году Бен‑Гурион ушел на пенсию с поста премьер‑министра. Бóльшую часть следующего десятилетия он провел в Сде‑Бокере — поселении в пустыне Негев. Там в кабинете своего крошечного домика с двумя спальнями, в окружении почти тысячи книг он посвятил остаток жизни сочинению мемуаров. Через драму своей жизни и невзирая на все неудачи — как личные, так и политические, Бен‑Гурион предстает в книге Сегева человеком, обладавшим видением и целостностью. Этих качеств израильтяне, как и все мы, ждут и от современных лидеров.

Оригинальная публикация: Israel’s First Prime Minister Was Complicated. So Is This Book About His Life.