Однажды в Доме кино я спросил Зиновия Ефимовича, есть ли у него среди сыгранных им ролей в кинематографе самые любимые... Со свойственной ему скромностью он сказал: «Не могу ответить на ваш вопрос. Скажу лишь, что я гораздо чаще отказывался от ролей в кино, чем давал согласие играть. А любимая моя роль? От автора — в роммовском фильме "Девять дней одного года". Поверьте, что за экраном можно сыграть лучше и больше сказать, чем на экране», — и улыбнулся своей неподражаемо-печальной улыбкой, в которой просияло детство.

Это абсолютно шестидесятнический фильм — открытые лица, наивный взгляд, черно‑белая пленка. Даже то, что на экране вроде бы нет действия — герои только ходят по комнате, разговаривают, танцуют, сидят за столом — отчасти напоминает киноэксперименты 1960‑х, тот же «Июльский дождь». И только Гердт как будто из другой киноэпохи.

Самим актом писания он творил новую жизнь — более свободную, смелую и творческую, дожимая быт до законченного художественного образа. Получается: в жизни он писал, а в писании — заново жил. В этой особенности творчества Бабеля и следует искать разгадки тайн его поведения, причины его поступков, тех выборов, которые он делал в жизни. 12 июля исполняется 125 лет со дня рождения Исаака Бабеля.