«Наряду с героями сомнительными жили и живут герои настоящие, о жизни которых ничего не надо выдумывать — их история занимательнее всякой выдумки, в то же время это реальные люди и реальные биографии, подтвержденные самыми твердыми и неоспоримыми документами. Об одном из таких людей и рассказал генерал Кирилин. Это Иосиф Абрамович Рапопорт. Его трижды во время войны представляли к званию Героя Советского Союза, но так и не дали Золотую Звезду. «У меня волосы дыбом вставали, когда я читал документы на этого человека, — восхищенно говорит Кирилин. — Что он творил!»

После встречи с генералом я заглянул в Интернет. Об Иосифе Рапопорте, советском генетике, написано немало. В 27 лет защитил кандидатскую, а через два года у него была готова докторская. 27 июня 1941 года он должен был ее защищать, а 23 июня ушел защищать Родину. Но интернетовские материалы затрагивают в основном научную сторону жизни этого человека, военная же биография его прописана гораздо слабее. Поэтому, думаю, есть резон восполнить ее, опираясь на рассказ начальника управления Министерства обороны по увековечению памяти.
«Я не раз читал представления к званию Героя Советского Союза, — рассказывал Кирилин. — У многих и одного эпизода хватало, чтобы это звание получить. Иногда человека представляли к ордену, а давали Героя. Как одному комбригу, который сделал примерно то же. У Рапопорта же таких эпизодов в течение недели — пять! Плюс тяжелейшее ранение и возврат в строй через три недели — сбежал из госпиталя».

За годы войны Иосиф Рапопорт был трижды тяжело ранен. Под Балатоном 25 декабря 1944 года снайпер прострелил ему голову, офицер потерял левый глаз (на всех послевоенных снимках наш герой с повязкой). Но поля боя комбат не оставил. В медсанбате всеми словами изругал командира батальона и не позволил, чтобы медики освободили ему, капитану и орденоносцу, место, скинув с койки рядового солдата.

Под Балатоном его батальон в течение недели ежедневно отражал атаки немцев, поддерживаемых десятками танков. Каждый день батальон проводил по 5-11 контратак, уничтожая по пять-семь танков. Комбат по собственной инициативе захватил заминированный мост между каналом и озером Балатон. Сам на головной машине проскочил на этот мост. В итоге перебили охрану и не дали взорвать мост. Это в значительной степени содействовало успеху наступления войск на Секешфехервар.

В 1945 году во главе передового отряда 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии Рапопорт со своим батальоном оторвался на 83 км от основных сил, прошел сквозь 100-тысячную группировку войск противника, захватил при этом несколько населенных пунктов, взял несколько тысяч пленных, 60 единиц бронетехники, соединился с американцами в Австрии.
Американцы его тут же наградили орденом Легиона Чести, наши представили в очередной раз к званию Героя, но дали орден Отечественной войны I степени. «Причина в «пятом пункте»?» — спросил я. «Трудно сказать, этого в документах не прочтешь, — размышлял генерал Кирилин. — Я подозреваю, дело в том, что он был очень ершистый человек».

Во время боев на Днепре он назвал трусом командира дивизии. Сам Рапопорт командовал тогда передовым отрядом, который обеспечивал 62-ю дивизию при захвате плацдарма. А когда плацдарм расширили, две дивизии немцев — «Райх» и «Гросдойчланд» — ударили по нему. Комдив собрал штаб дивизии и маханул обратно на тот берег. А капитан Рапопорт, исполняющий обязанности командира полка, вместе с другими командирами полков трое суток отражали атаки элитных немецких дивизий.

Когда в затишье появился комдив, капитан прилюдно сказал ему: “Вы мерзавец и трус”. 32 человека, включая комдива, получили звание Героя за плацдарм, а Рапопорт опять нет. Есть в архиве справка о том, что он представлялся к высокому званию, а потом представление было отозвано. Ему говорили: пиши наверх, ведь 30 человек твоего передового отряда получили Героев. А он неожиданно: комдив был прав, я не имел права прилюдно подрывать его авторитет, как он дивизией после этого будет командовать.

На послевоенных встречах комдив несколько раз пытался помириться с Рапопортом, но тот ни разу не подал ему руки, просто не разговаривал.

Всплыла еще одна история. Уже после окончания боевых действий в мае 45-го был наш герой оперативным дежурным. Пьяный адъютант командира корпуса резерва верховного главного командования капитан на «опель-адмирале» сбил нашего же лейтенанта. Рапопорт приказал засунуть пьяного в каталажку, составил рапорт в прокуратуру. Комкор подсуетился, и представили это дело так, будто оперативный дежурный сорвал выполнение важного задания, арестовав капитана-порученца. И хотя «опель-адмирал» был полон водки, прошли примерно сутки, капитан протрезвел, ничего не докажешь. Уголовное дело возбудили против Рапопорта. И решили к званию Героя не представлять, дали орден. Хорошо еще, уголовное дело закрыли.
Это невероятно, но комбат и науку в то военное время не бросил. В 1943 году после госпиталя его направили в Академию им. Фрунзе на шестимесячные курсы. И на этих курсах обучаясь, умудрился он защитить в МГУ докторскую диссертацию. «Можно ли себе такое представить по тому времени, — восхищается Кирилин, — доктор биологических наук и командир стрелкового батальона всю войну. Многие в его положении находили возможность остаться в тылу — он вообще имел броню. Какое воспитание надо было иметь!»

В 1948 году на сессии ВАСХНИЛ он единственный выступил против Трофима Денисовича Лысенко с острой мотивированной критикой, за что тут же был исключен из партии, выкинут из науки на целых девять лет в Среднюю Азию, в геологическую партию. В этой партии разработал способ определения нефтеносных пластов, которым до сих пор пользуются геологи. Был представлен к степени кандидата геологических наук — без защиты. Но как только выяснилось, что это «тот самый» Рапопорт, его и оттуда выгнали.

В 1957-м бывший комбат вернулся в науку, получил два ордена Трудового Красного Знамени, звание Героя Социалистического Труда, стал членом-корреспондентом РАН, лауреатом Ленинской премии. Когда он получил эту премию, принес деньги в лабораторию и поделил поровну между младшими научными сотрудниками и докторами наук.

Выдвигали Иосифа Рапопорта и на Нобелевскую премию. В отделе науки ЦК партии сказали: мы прочитали предложение Нобелевского комитета, согласны, вы крупный ученый, но вот небольшое недоразумение — оказывается, вы исключены из партии. Однако, сказали мудрецы из ЦК, мы проверили ваше партийное дело, вы правы — Лысенко был негодяй, поэтому пишите заявление о вступлении в партию.

Другой бы сделал это с облегчением и радостью. А наш герой спросил начальство из ЦК: так кто был прав, я или Лысенко? Вы, конечно, был ответ. Так почему же я должен писать заявление? Вы должны извиниться передо мной за несправедливость и вручить мне партбилет без всяких заявлений и потери стажа, с тем же номером, если хотите.

На том история с Нобелевской премией закончилась. Недавно, рассказал генерал Кирилин, ряд академиков обратился в инстанции за восстановлением справедливости — надо бы присвоить Рапопорту звание Героя. Теперь уже России. В ответ услышали: так он же на все представления получил награды — ну не Героя, зато орден Красного Знамени, потом Суворова III степени, Отечественной войны I степени…

Генерал собирается снять об Иосифе Рапопорте фильм, уже связался с его родственниками. Получены некоторые документы, на них подписи генералов армии Георгия Захарова и Федора Толбухина.

Кирилин считает, что такие, как Рапопорт, по жизни были героями. Они проявляли не какое-то спонтанное мужество, «когда адреналин ударил в мозг», а и с пробитой головой продолжали командовать боем. Это жизненная позиция».

Из статьи Николая Пороскова