Гувернантка

Режиссер Сандра Голдбахер
Великобритания, 1998

Джентльмены не опускаются до расизма. Если, конечно, речь идет не о евреях. А фильм «Гувернантка» снимался как раз о них.

Красавица Розина да Сильва, потерявшая отца, вместо того, чтобы вступить в брак со старым облезлым торговцем рыбой, находит менее противный способ обеспечить себя и мать с сестрой: идет в гувернантки. «Хорошая христианка ищет место в семье джентльмена», — придумывает она себе легенду. Ищет — и находит, только не в Лондоне, где жили многие поколения ее семьи и была самая многочисленная еврейская община в Соединенном Королевстве, а в Шотландии, на безлюдном острове Скай.

В семье, где ей предстоит жить, трое: Чарльз Кавендиш, изобретатель, его бестолковая жена и юная дочь Клементина, в первую же ночь подложившая гувернантке дохлых мышей в постель. Позже к ней присоединился старший брат Генри, изгнанный из Оксфорда за курение опиума с проституткой. Розину, наделенную, подобно ее тете-певице, артистическим даром и безграничной любознательностью, не то что не пугает, а, напротив, приятно возбуждает перспектива перевоплощения в христианку.

— Мне надо подучить математику, прочесть Новый Завет, приготовиться к приключению… К тому же 20 фунтов в год… Но, кажется, слово «еврейка» написано у меня на лбу — как мне выдать себя за Мэри Блекчерч?

«Вы же не католичка?» — спрашивают ее. «О нет, никак не католичка», — отвечает гувернантка, ничем не выдав истинного смысла этих слов. Она никого не обманывает, но слегка лукавит, разъясняя воспитаннице тексты Евангелия и называя Рождество праздником рождения младенца Иисуса. И выглядит она не дочерью древнего народа, но посланцем из будущего, случайно посетившим унылый аристократический дом. Пуританская обстановка, закрытые до подбородка невыразительные наряды, неизменные букли хозяйки — и на этом тоскливом фоне тоненькая Розина в черном платье, из которого выступают нежные, едва прикрытые прозрачным шифоном плечи. И тут же мы видим таинственный дом ее родителей — трудно поверить, что так все выглядело меньше 200 лет назад и путешествие мы совершаем не во времени, а в пространстве. Хотя евреи, вынужденно замкнувшиеся в своих гетто, действительно жили в Англии обособленно, их обряды и традиции не менялись веками.

В любом случае, в картине есть прямое указание на дату — 1840-й, через год после изобретения фотографии и демонстрации дагерротипа. В действительности Дагерр сам нашел закрепитель для отпечатков — раствор поваренной соли. В фильме изобретатель Кавендиш бьется над секретом сохранения снимков, выцветающих за 24 часа. Розина, для которой эти опыты — единственная отрада в однообразной островной жизни, случайно делает открытие. Ночью, пока все спят, она устраивает на постели в своей комнате пасхальный седер. И, перекатывая в соленой воде вареное яйцо, случайно проливает воду на свежий отпечаток. А с утра видит четкое изображение, сохранившееся навсегда.

— Вам есть чем гордиться, — говорит она своему патрону, — теперь вы сможете запечатлеть человечество. Сохранить память о тех, кого нет с нами.

Милорда это не интересует — ему важен процесс. Но он бессилен сопротивляться напору красавицы. Эта история скорее из Серебряного века: девушка из ортодоксальной семьи, соблазняющая иноверца. Она ведет себя как первопроходец и ученый, исследуя жизнь во всех ее проявлениях и потакая собственным художественным устремлениям. Ее возлюбленному в голову не может прий­ти, как далеко может зайти страстная натура в поисках смыслов и впечатлений. Розина всегда в игре: в доме она, нацепив очки, учит воспитанницу азам французского и распевает Шуберта под клавикорды. В лаборатории она бесстыдница, следующая за своими фантазиями и пытающаяся запечатлеть с помощью камеры обскуры живую натуру, телесную наготу.

Розину легко было бы обвинить в смертных грехах, если бы на защиту ее не встал режиссер. Сандра Голдбахер — во всем адвокат своей героини, а фильм — приговор, которым его автор поквиталась со своими обидчиками, считавшими, что женщина, тем более еврейка, должна знать свое место.

В момент съемок Голдбахер не исполнилось и 40. Она была преуспевающим режиссером рекламы, автором успешных роликов известнейших фирм, от водки «Абсолют» до «Филипс», «Эвиан» и «Обсервер», ставила документальные фильмы для Би-би-си и искала деньги на съемки первого полного метра. Им и стала «Гувернантка», за которую Голдбахер в Британии удостоилась награды «Золотой Хичкок» и ежегодной кинопремии газеты «Ивнинг стандарт», а на фестивале в Карловых Варах получила сразу два приза, в том числе за лучший дебют. Что неудивительно: фильм невероятно красив, снят по отличному сценарию (написанному тоже Сандрой Голдбахер), актеры превосходны и непредсказуемы. Том Уилкинсон, блестящий характерный актер, некогда одна из звезд Королевского театра в Лондоне, здесь чуть ли не впервые в кино выступил в не свойственном ему амплуа, сыграв истеричного самовлюб­ленного героя. А роль Розины Голдбахер отдала Минни Драйвер, к тому моменту уже весьма знаменитой, причем не только благодаря кинематографу (хотя «Умница Уилл Хантинг», ее на тот момент самый известный фильм, тогда уже вышел в прокат). Драйвер много выступала еще и как джазовая певица. И — нет, она не еврейка.

Объединившись, предки актрисы — ирландцы, шотландцы, французы и итальянцы — дали удивительный интернациональный компот с ярко выраженным семитским колоритом. Опробовав себя в 1998-м в «Гувернантке», только что Минни Драйвер повторила успех в фильме «Версия Барни». Национальный колорит усугубляет музыка — песнопения в исполнении знаменитой израильской певицы Офры Хазы: фильм был снят за пару лет до ее гибели, и ее голос почти все время звучит за кадром.

А в целом эта картина — такой оммаж еврейству, который, кажется, никто больше никогда не снимал. И достойный ответ британским антисемитам, еще недавно, каких-нибудь двадцать-тридцать лет назад скрытым, но в последнее время все чаще поднимающим голову и открывающим рот. Тому есть многочисленные свидетельства и факты, подтверждающие их. Есть и реакция на них евреев: достаточно вспомнить, как пианист Евгений Кисин, долгое время живший на два дома — в Лондоне и Нью-Йорке, покинул Англию, написав открытое письмо директору Би-би-си, в котором, в частности, осуждал антисемитскую пропаганду на главном информационном ресурсе страны.

Сандра Голдбахер, дочь еврея и католички, принявшей иудаизм, в этой стране выросла. В одном из интервью она поделилась чудовищным фактом из своей биографии: «В моей школе была квота на количество еврейских девочек, к ним относились как к низшему классу». Учитывая, что речь идет о современной эпохе, я не могу воспринимать эти слова буквально — скорее всего, речь о закрытой частной школе, в которой, разумеется, не были узаконены подобные ограничения, но руководство следовало традиции. Де-факто. По привычке, унаследованной от дедов и отцов.

Эта история стара как мир. Сегодня многие удивляются, когда находят в британских новостях скрытые или явные антиеврейские и антиизраильские намеки, когда слышат на улицах Лондона антисемитские выкрики или узнают, что во время второй мировой войны Британия не приняла еврейских беженцев из захваченных Гитлером стран. А ничего странного: можно еще вспомнить, что Эдуард I изгнал евреев из Британии много раньше, чем католические короли Изабелла и Фердинанд из Испании, еще в 1290 году. И в классической английской литературе, к которой явно апеллирует Голдбахер, от Джейн Остин до сестер Бронте, евреи фигурировали чаще всего в образе мерзких ростовщиков, клонов Шейлока. Ростовщичество, как известно, было одним из немногих дозволенных английским евреям занятий, даже медицина была доступна редко кому из них.

Сандру Голдбахер всегда занимала история британских евреев, она стала вести вымышленный дневник молодой еврейки, жившей в раннюю викторианскую эпоху, с тем, чтобы впоследствии превратить ее в сценарий: «Я ничего не знала о евреях, живших тогда, мне казалось, будет интересно увидеть этот мир глазами моей героини».

Героини, открывающей для себя мир и совершающей открытие для других.

Розина еще только-только радуется открытой ею возможности сохранять фотоснимки, а зрителям уже очевидно, что лорд Кавендиш присвоит себе ее изобретение. Демонстрируя свои успехи ученому мужу из Королевского научного общества, он искренне полагает, что колдунья-еврейка, забравшая в плен его душу и тело, не могла дойти своим умом до того, что не под силу ему.

Исключительно актуальная точка зрения: многие до сих пор так считают, отказывая евреям в праве на первенство во многих областях и даже в праве на достойную жизнь. Не веря в их добрую волю… Вспышки немотивированного антисемитизма — реальность, как всегда. Но сегодня им можно противостоять. За них есть кому пристыдить. Можно не обращать на них внимания. И даже снимать на эту тему кино.

(Опубликовано в №237, январь 2012)