Материал любезно предоставлен Tablet

«Агада» «Максвелл хауса», потеснитесь‑ка! Пора разделить авансцену с одной из ваших старших родственниц — книгой миссис Филип Коуэн Здесь мы видим, что в то время в США традиция диктовала жену именовать по мужу. — Здесь и далее примеч. перев.
«Седерное служение в канун Песаха у себя дома».

Впервые изданная в 1904 году в Нью‑Йорке, она была ничуть не менее американской версией традиционного ритуального текста. Ее совокупный тираж составил чуть менее четверти миллиона. Но спустя три десятка лет ее потеснила «Агада» «Максвелл хауса», чьи главные преимущества — марка крупного издательства и бесплатность. Однако в свой звездный час книга миссис Коуэн царила безраздельно — это была «примадонна» среди всех книг «Агады».

Ни одна другая не шла ни в какое сравнение с ней. Или, как тогда заметил, говоря не только о себе, благожелательный нью‑йоркский обозреватель: «Заявляем, не колеблясь: именно о такой “Агаде” давно мечтали англоязычные евреи». Искусное сочетание текстов на иврите и английском; научность, включенные в книгу музыкальные произведения, подробные иллюстрации; изобретательная полиграфия, полезные «указания» и мягкий кожаный переплет: «Седерное служение» миссис Коуэн поистине великолепно, то была «“Агада” в новом наряде».

Издание было легко читать и удобно листать, им пользовались и школьники, и взрослые: клиенты Банка штата Нью‑Йорк получали его в подарок, а во время Первой мировой войны Еврейский комитет по бытовому обеспечению В вооруженных силах США комитеты по бытовому обеспечению были организацией, помогающей военнослужащим. Особый комитет для обеспечения военнослужащих‑евреев был создан по инициативе министра обороны США в 1917 году вскоре после вступления страны в Первую мировую войну. бесплатно наделял американских военнослужащих‑евреев экземпляром «Агады» вместе с «пайковой» мацой.

Приверженцы как ортодоксального, так и реформистского иудаизма на низовом уровне также одобрили «Седерное служение»: оно помогало преодолевать различия, порождавшие неловкость.

Чем мельче шрифт, тем внимательнее нужно читать текст, это всем известно. «Седерное служение», развернув эту истину по‑новому, позволило ортодоксальному еврею и еврею‑реформисту сидеть на седере рядом за одним столом: в этой книге размер шрифта и компоновка текста сообщали читателям, что в служении нельзя пропускать (текст крупным шрифтом и набранный без отступа), а что можно (текст мелким шрифтом и набранный с отступом). Поэтому, отмечала миссис Коуэн, «претензий к рекомендациям в тексте быть не может: кто пожелает, сможет прочесть каждую строку “старинного служения” (the older service), поскольку ни одно слово здесь не пропущено».

Как благоразумно и даже искусно поступила миссис Коуэн, с помощью пробелов и типографской краски снизив риск что‑то пропустить и спровоцировать этим семейную ссору! Ее текст подходил всем: и тем, кто хотел большей гибкости и скорого седера (ну их, эти «раввинистические диссертации»), и тем, для кого были важны подлинность и проверка временем, кто неторопливо вникает в каждое слово.

На страницах миссис Коуэн нашлось место и новациям, и традиции, поэтому одна из многочисленных газетных, на всю полосу, реклам не без оснований возвещала: книга понравится и ортодоксам, и «привлечет тех, кто предпочитает осовремененную версию». В другой рекламе говорилось, что книга даже «посрамит циничного зубоскала».

«Седерное служение» было инклюзивным задолго до того, как это слово и стоящий за ним принцип стали нормой: в книге нашлось место для нескольких сефардских обычаев, в том числе их характерного «Благословения после трапезы». Тех, кто «привык к португальскому ритуалу», соответственно, известили, что для них эта «Агада» «станет настоящей находкой».

Но, хотя миссис Коуэн старалась угодить всем, все равно далеко не всем ее книга понравилась. Кстати, цены на нее разнились от 30 центов за простое издание в бумажной обложке до 2 долларов 50 центов за роскошное, с оттиснутым на обложке именем владельца. Кое‑кто предпочитал праздновать Песах с привычной потрепанной, заляпанной винными пятнами «Агадой», привезенной из Старого Света, а не с яркой и глянцевой, изданной в Новом Свете…

А были и такие, кто оспаривал необходимость обновленной версии, риторически вопрошая в духе времени: «Должны ли мы бросить старые “Агады”, которые дороги нашему сердцу, со всеми их типографскими огрехами и нелепыми иллюстрациями?» Не правда ли, в нежелании расставаться с ними что‑то есть?..

Третьи критики находили погрешности в текстах миссис Коуэн: мол, не такой уж она хороший переводчик, не догадываясь, что придирками к тому или иному слову замахиваются не на что иное, как на Библию короля Якова Перевод Библии на английский язык, выполненный под покровительством короля Англии Якова I. Увидел свет в 1611 году.
, откуда миссис Коуэн заимствовала.

Зато, насколько можно судить, никто прилюдно не возражал против того, что эта «Агада» составлена женщиной, вдобавок реальной женщиной, а не выдумкой дельцов, фигурой наподобие Бетти Крокер Бетти Крокер — персонаж рекламы американской фирмы, производившей муку. Фигурировала в качестве автора в сборниках рецептов. .

Миссис Коуэн на титульном листе — она же Лилли Голдсмит Коуэн — была женой Филипа Коуэна, многолетнего издателя журнала «Америкэн хибру», и матерью Эльфриды, вышедшей замуж за М. Леона Солис‑Коэна. Квалифицированная наборщица текстов, а также искусный редактор, чей «карандаш разил беспощадно» (если верить хвалебным отзывам гордившегося ею мужа), миссис Коуэн направила свои таланты на создание более современной «Агады».

Никто ни разу даже не намекнул — по крайней мере, в открытую, — что, составив этот текст и поместив на обложке свое имя (по мужу), миссис Филип Коуэн вышла за некие рамки.

Да она и не выходила за рамки: никогда не задирала нос и не претендовала на лавры раввинов или ученых. Наоборот, она подчеркивала, что в работе над книгой играла скромную роль — выступала как дочь Израиля, а все важные задачи, в том числе подготовку научных пояснительных материалов и аранжировку отобранных музыкальных произведений, препоручила куда более видным деятелям: особого упоминания заслуживали профессор Соломон Шехтер, президент преподавательского состава Еврейской теологической семинарии Америки (он отвечал за научную часть), и С. Раппапорт, кантор нью‑йоркской Вест‑Эндской синагоги (он отвечал за музыку).

Если миссис Коуэн и обладала авторитетом — а она ни на кого своим авторитетом не давила, — то авторитет этот был практического свойства: «результат», как она писала о себе в третьем лице, «опыта автора, многажды устраивавшего Песах у себя дома». Мандат, на который она не без тонкости намекнула, был заработан знанием домашних еврейских обрядов и получен за уверенные действия на кухне и за трапезой.

Правда, она так и не поделилась ни одним рецептом — даже рецептом харосета. Но по своему мироощущению, по гармонии тона и обрядов «Седерное служение» миссис Коуэн было как образчиком современного еврейского домоводства, так и проверенным веками способом передачи еврейской традиции следующим поколениям.

Наверное, напрашивается вопрос: как вообще появилась эта книга?

Согласно истории, рассказанной Коуэном в его «Воспоминаниях американского еврея» (1932), на одном из пасхальных седеров у супругов Коуэн дети гостей назвали курьезными иллюстрации в изданиях «Агады», которые раздали им хозяева. Хуже того, молодая поросль вдоволь посмеялась над английским переводом и «подивилась тому, что Г‑сподь изложил свои повеления Моше на таком ужасном английском».

Адаптированная версия этой же мемуарной истории увидела свет гораздо раньше, в предисловии к третьему изданию (1906) «Седерного служения» миссис Коуэн. Там миссис Коуэн своими словами, от своего имени поведала, что однажды ее седер «омрачили типографские ляпы, корявая грамматика и неверные переводы: ими изобиловали книги, которыми мы пользовались».

В обеих версиях мемуара миссис Коуэн осенило, и в итоге она «решилась» исправить дело, составив такую «Агаду», которая «не давала бы оснований для насмешек молодому поколению».

Впоследствии ее муж рассказывал: «Моя жена сдержала слово и через несколько лет опубликовала “Седерное служение”, которое благодаря прекрасному английскому и аранжированным музыкальным произведениям внесло важный вклад в возрождение празднования Песаха в США».

Это небезосновательное хвастовство мужа, гордящегося своей женой, — точнее, не совсем безосновательное. Если верить отзывам современников, «Агада» миссис Коуэн действительно дала толчок празднованию Песаха: популярность седеров резко возросла.

«Несомненно, своим новым изданием вы со своей стороны сделали очень много для возрождения интереса и любви к прекрасному седерному служению, которым стали пренебрегать многие еврейские семьи», — отмечал некий почитатель в 1905 году.

Другой — он написал ей тремя годами позже со Среднего Запада — особо подчеркнул, что благодаря современной «Агаде» «снова входит в обычай возвещать о наступлении Песаха посредством служения дома, за семейным столом, накрытым для вечерней трапезы наподобие жертвенника (altar)».

Подозреваю, у роста популярности седеров были причины и посущественнее. Даже если книгу миссис Коуэн нетерпеливо ждали и мигом пустили в ход, одно лишь «Седерное служение в канун Песаха у себя дома» никак не могло бы способствовать воскрешению этого обычая. Бесспорно, действовали и другие причины: сразу вспоминаешь о притоке иммигрантов.

Тем не менее история красивая. Почти такая же красивая, как история, уютно разместившаяся на страницах «Агады».

Оригинальная публикация: America’s Original Bestselling Haggadah