В недельной главе, где рассматриваются разновидности жертвоприношений, есть пространный раздел о хатате — жертве за грех — и о том, как должны приносить эту жертву разные люди или группы людей: первосвященник (Шмот, 4:3–12), община в целом (Шмот, 13–21), вождь (Шмот, 22–26) и, наконец, обычный человек (Шмот, 27–35).

Современным людям странно слышать весь этот отрывок — и не только потому, что практика жертвоприношений прекратилась почти две тысячи лет назад, после разрушения Второго храма, но и в свете того, что для нас труднопостижимы сами понятия «греха» и «искупления» в той трактовке, которую дает им Тора.

Нам непонятно, отчего жертву за грех следовало приносить именно за неумышленные (бе‑шогег) прегрешения. Человек согрешил, потому что запамятовал закон или какой‑то существенный факт, связанный с законом. Приведу пример из современной жизни: допустим, во время шабата звонит телефон и вы отвечаете на звонок. Обязывает ли вас закон принести жертву за грех? Только в том случае, если вы искренне позабыли либо о законе, запрещающем отвечать на телефонные звонки во время шабата, либо о том, что сегодня шабат. Вам на миг показалось, что сегодня пятница или воскресенье.

Такие поступки мы вообще не считаем греховными. Они совершены по ошибке, по забывчивости. Вы же не хотели сделать ничего дурного. А когда до вас доходит, что вы нечаянно нарушили законы шабата, вы будете скорее сожалеть о своем поступке, чем каяться в нем. Вам грустно, что так получилось, но чувства вины вы не испытываете.

Мы понимаем под грехом то, что совершаем умышленно, возможно, под влиянием соблазна или в мимолетном бунтарском настроении. В еврейском законе это называется «бе‑задон» (на библейском иврите) или «бе‑мезид» (на раввинистическом иврите). Напрашивается предположение, что именно после таких поступков требуется принести жертву за грех. Но на самом деле такой поступок невозможно искупить какими бы то ни было приношениями. Как же понять смысл жертвы за грех?

Разгадка такова: в наших отношениях с Б‑гом прегрешения рассматриваются в трех разных аспектах. Первый аспект — чувство вины и стыд. Когда мы умышленно и намеренно грешим, то в глубине души сами понимаем, что поступили нехорошо. Наша совесть — а ведь это голос Б‑га в человеческом сердце — говорит нам, что мы поступили нехорошо. Так случилось с Адамом и Хавой в саду после того, как они согрешили. Им стало стыдно. Они попытались спрятаться.

В случае с подобными грехами — умышленными, сознательными, намеренными — единственная уместная ответная мера — это тшува, покаяние. Ее этапы: 1) раскаяние (харата); 2) исповедь (видуй); 3) кабалат йе‑атид (решение никогда больше не совершать этот грех). Результатом становится слиха умехила («Б‑г прощает нас»). Одного лишь жертвоприношения недостаточно.

Но есть и второй аспект. Неважно, чувствуем ли мы вину и ответственность, факт в том, что если мы совершаем грех, то объективно выходим за границы дозволенного. Слово «хет» означает «промахнуться, заплутать, сбиться с верного пути». Мы совершили поступок, который так или иначе нарушает нравственное равновесие в мире. Вот пример из жизни: допустим, спидометр вашей машины неисправен. Вы едете со скоростью 80 км/час по участку, где запрещено превышать скорость 50 км/час, и вас ловят на этом. Вы говорите дорожному инспектору, который вас остановил, что не знали о неисправности: спидометр показывал 50 км/час, ничуть не больше. Возможно, инспектор посочувствует вам. Но все равно вы нарушили правила, превысив скорость, и вы обязаны заплатить штраф.

Это и есть жертва за грех. По мнению рабби Шимшона Рафаэля Гирша, это наказание за халатность. Согласно «Сефер а‑хинух», это воспитательная и профилактическая мера. В иудаизме наши поступки — метод, с помощью которого мы должны вышколить свой разум. Тот факт, что за грех пришлось расплатиться — а именно потратиться на жертвоприношение, — станет уроком осмотрительности на будущее.

Рабби Ицхак Арама (Испания, XV век) пишет, что разница между умышленным и непредумышленным грехом такова: в умышленном грехе виноваты и тело, и душа. А в непредумышленном — только тело, душа безвинна. Поэтому непредумышленный грех поможет загладить, так сказать, физическое жертвоприношение: ведь нечестивым было только физическое действие тела. А умышленный грех невозможно искупить физическим жертвоприношением: оно не в состоянии исправить душу, исковерканную нечестием.

Но кое‑чего жертвоприношение помогает достичь. Это капара: не прощение в строгом смысле слова, а буквально «покрытие» греха, его вымарывание.

Ною было велено «покрыть» (ве‑хафарта Так в английском переводе. В русском переводе Д. Сафронова под редакцией А. Графова: «обмажь смолой». — Примеч. перев.
) смолой поверхность ковчега (Берешит, 6:14). Крышка ковчега в Святилище называлась «капорет» (Шмот, 25:17). Как только грех «покрыт» в символическом смысле, он прощен. Но, как указывает Мальбим, в таких случаях глагол, означающий «прощать» («с‑л‑х»), всегда употребляется в пассивной форме (венислах: Ваикра, 4:20, 26, 31 В русском переводе Д. Сафронова под редакцией А. Графова: «будет прощен». — Примеч. перев.
). Если в случае покаяния прощение греха — прямое, то в этом случае прощение опосредованное, вследствие принесения жертвы.

Третий аспект греха связан с тем фактом, что грехом нельзя не замараться. Грех оставляет пятно на всей вашей натуре. Йешаяу в присутствии Б‑га ощутил себя «человеком с нечистыми устами» (Йешаяу, 6:5). Царь Давид говорит Б‑гу: «Отмой меня от беззакония, очисти меня от греха!» Книга Псалмов [Теилим] / Пер. с иврита М. Левинова. М.: Книжники; Лехаим; F.R.E.E., 2016. С. 73. (ме‑хатати таарени, Теилим, 51:4).

О Йом Кипуре в Торе сказано: «Ибо в этот день будет свершаться искупление — чтобы очистить вас; [летаер йетхем] вы будете очищаться от всех ваших грехов пред Г‑сподом» (Ваикра, 16:30).

Рамбан говорит, что это логическое объяснение жертвы за грех. Всякий грех, даже непредумышленный, влечет за собой какие‑то последствия. Всякий грех «оставляет на душе пятно и ложится на нее позором, а душа только тогда готова к встрече со своим Создателем, когда она очищена от всех грехов» (Рамбан, комментарий к Ваикра, 4:2).

Результатом жертвы за грех становится теора — очищение, удаление грязи.

Таким образом, жертва за грех связана не с чувством вины, а с другими аспектами нарушения правил. У западной цивилизации есть довольно странная черта, порожденная отчасти паулианством Паулианство (павлинизм) — обозначение христианского учения апостола Павла, когда это учение противопоставляют учению Иисуса Христа. — Примеч. перев.
, а отчасти влиянием философа Иммануила Канта: мы обычно полагаем, что вопросы нравственности и духовности касаются почти исключительно наших помыслов и их мотивов. Но наши действия оставляют след в мире. И даже после непредумышленных грехов у нас может возникать чувство, что мы замарали себя.

Закон о жертве за грех напоминает нам, что мы можем причинять вред неумышленно и это не проходит бесследно для нашей психики. Лучший способ загладить проступок — принести жертву: сделать что‑то, что будет стоить нам денег или усилий и тем самым послужит расплатой за грех.

В древности это делалось в форме жертвоприношения на алтаре Храма. В наше время лучший способ — пожертвовать деньги на благотворительность или самому сделать доброе дело для других людей (проявить милость, хесед). Давным‑давно пророк сказал: «Ибо милости желаю Я, а не жертвоприношений» (Ошеа, 6:6).

Благотворительность и добрые дела заменяют жертвоприношение и, совсем как жертва за грех в древности, помогают исправить то, что сломалось в мире и в нашей душе.