Материал любезно предоставлен Tablet

Поразительно: шестьдесят пять лет спустя после его убийства Режё Кастнер все еще остается фигурой неоднозначной. Одни восхваляют его как спасителя, другие осуждают как коллаборациониста: считают, что он мог бы предупредить куда больше евреев о лагерях смерти. Дети же и внуки тех, кого он спас, славят его. В 2018 году Мерав Михаэли, внучка Кастнера и нынешний лидер Израильской партии труда, в день памяти Холокоста зажгла в кнессете свечи в честь своего деда. В феврале 2021 года она вновь заговорила о деде в ответ на «слова ненавистников» в кнессете:

Хочу, чтобы в протокол было внесено следующее: доктор Кастнер был моим дедом. Он был юристом, политиком и журналистом… Убийство этого активного сиониста, спасшего многих евреев, было результатом отвратительного подстрекательства со стороны крайне правых в Израиле в пятидесятых годах, упорного, организованного подстрекательства, имевшего целью отстранить от власти Бен‑Гуриона и его партию. Это было целью тогда и целью остается сегодня.

Для почти всех 1684 пассажиров поезда, который именуют теперь «поездом Кастнера», он остался героем. После недолгого пребывания в печально знаменитом концлагере Берген–Бельзен они отправились в Швейцарию. Этот Ноев ковчег вез венгерских евреев — молодых и старых, сионистов и ортодоксальных антисионистов (среди пассажиров был Сатмарский ребе), музыкантов, рабочих, лавочников, политиков, оперного певца, несколько детей‑беженцев из Польши. Сто пятьдесят из этих пассажиров заплатили немцам деньгами, золотом, ювелирными изделиями; остальные не платили ничего. Старания Кастнера выручить еще 30 тыс. человек (число сократилось до 20 тыс. — гауптштурмфюрер Аргемайер сообщал о 20 700, а некоторые историки говорили только о 15 тыс.), занятых рабским трудом в Австрии, некоторые отвергали как вымысел, хотя существуют письменные свидетельства. Винили его и в том, что умерли четверть тех, кого переправили в Австрию через лагерь Штрассхоф — хотя, если бы не он, погибших было бы гораздо больше.

Когда я познакомилась с историей Кастнера, у меня еще не сложилось мнения о том, был ли он злодеем или героем. Я читала «Вероломство» Бена Хекта — описание суда над Кастнером в Иерусалиме — и слышала рассказ Петера Мунка о том, как его семья была вывезена на поезде Кастнера. Читала документы, книги, мемуары (на трех языках), изучила несколько архивов, смотрела документальные фильмы и проинтервьюировала больше сотни людей. Некоторые считали, что Кастнер мог предупредить еще тысячи людей о грядущей гибели, — полагая, видимо, что они, безоружные, могли сражаться с венгерскими жандармами, если бы знали об Освенциме. Другие считали, что предупредить было невозможно. Третьи говорили, что и так всем было известно, чего ожидать от немцев, — просто не хотели верить, что такое зверство возможно в Венгрии.

Я провела несколько лет за разысканиями и написанием книги «Поезд Кастнера» и пришла к выводу, что Кастнер был героической фигурой в страшное время, когда подобный героизм равнялся разнице между смертью и жизнью. Я хотела понять, кем был Кастнер, что им двигало, как он вел игру с такими высокими ставками против Эйхмана, одного из устроителей Холокоста. И почему Кастнера судили в Израиле, где судья признал его коллаборационистом.

Режё Кастнер родился в Клуже, провинциальном городе с претензией на космополитичность, расположенном на восточной окраине империи Габсбургов, — ныне это территория Румынии. Молодой идеалистического склада сионист, убежденный в том, что у евреев должна быть своя страна, стал юристом, журналистом, служащим нового румынского парламента. Он женился на Елизавете (Богьо) Фишер, дочери богатого и влиятельного человека.

Когда Германия вторглась в Польшу и в Венгрии стали появляться беженцы, Кастнер собирал у богатых пожертвования на покупку еды, одежды и, по возможности, для переправки беженцев в Палестину.

Когда Венгрия вторглась в Румынию, чтобы вернуть территории, отнятые у нее в итоге Первой мировой войны, газету Кастнера закрыли на основании только что принятых антиеврейских законов. Он отправился в Будапешт искать работу и собирать пожертвования для беженцев. Там он вошел в возглавляемый Отто Комоли новообразованный Комитет помощи и спасения, где познакомился и подружился с Йоэлем и Хэнси Бранд.

Комитет продолжал работать и после вторжения немцев в Венгрию в марте 1944 года. Там изготавливали фальшивые документы, добывали еду и одежду для лишенных имущества евреев, искали способы подкупить эсэсовское начальство, чтобы спасти евреям жизнь. Бранд и Кастнер представились эсэсовским властям в Будапеште как авторитетные представители мифического «мирового еврейства», которое, по убеждению Гитлера, правило миром. Они вели переговоры с Адольфом Эйхманом и его нещепетильной кликой эсэсовцев ради спасения человеческих жизней.

Те, кто лично знал Кастнера, говорили, что он был человеком блестящим, целеустремленным, твердым, часто дерзким, интеллектуалом, сознававшим свою талантливость, необыкновенно мужественным, непреклонным, но с чувством юмора. При этом Хэнси Бранд рассказывала, что он очень боялся перед встречей с Эйхманом и ей пришлось репетировать с ним: ему необходимо было вести себя невозмутимо и твердо, поскольку немцы не будут уважать испуганного человека, а тем более вести с ним дела. Она учила его курить одну сигарету за другой и стучать каблуками по паркету, направляясь к собеседникам.

Венгерский спаситель Перец Ревеш, рассказавший в своей книге о том, как он, тогда молодой сионист, работал с Кастнером и Брандами ради спасения детей, считает Кастнера одним из самых сильных и преданных делу людей. Лично к Кастнеру и к тому, в чем он усматривал его «комплекс спасителя», Ревеш симпатии не испытывал, но ценил в нем готовность противостоять всем вызовам. И ему представлялась нелепой идея, что венгерские евреи — возможно, наиболее ассимилированные среди всех европейских евреев — могли оказать сопротивление нацистам. «Молодые люди работали в трудовых бригадах, у нас было сорок пистолетов, совсем немного боеприпасов и ножи», — сказал он.

В 2018 году в журнале Tablet Томи Комоли, племянник Отто Комоли, пишет о предложенной Эйхманом сделке «кровь за товары»: немцы отпустят миллион евреев‑заключенных в обмен на 10 тыс. грузовиков. Йоэль Бранд должен был передать это руководству союзников через Стамбул. Задним числом понятно, что Эйхман лгал о числе евреев, которых предполагалось отпустить, — Хэнси Бранд и Кастнер еще вели переговоры, а в Освенцим уже шли эшелоны с евреями. Да и вряд ли союзники, воюя с немцами, стали бы снабжать их грузовиками.

В своей недавно опубликованной книге «В сетях зла и обмана» Даниэль Бранд, сын Хэнси и Йоэля, пишет о сделке «евреи на льду», которую Кастнеру и Хэнси удалось заключить по ходу переговоров в стиле театра кабуки: поезда с первой партией евреев были направлены в трудовой лагерь Штрассхоф в Австрии, а оттуда в те места, где требовалась рабочая сила.

Согласно показаниям Хэнси на суде над Эйхманом, условием сделки было сохранение жизни даже тем, кто не мог работать, в частности маленьким детям.

Переговоры Кастнера с оберштурмбаннфюрером СС Куртом Андреасом Бехером привели к спасению 1684 евреев в обмен на деньги, золото и ювелирные украшения с обещанием дальнейших выплат. Кастнер несколько раз ездил с Бехером и его адъютантами к швейцарской границе для встречи со швейцарским представителем «Джойнта» и обсуждал с ними, что еще, кроме грузовиков, примет Рейх в обмен на жизнь евреев. Он мог спокойно остаться в нейтральной Швейцарии, но всякий раз возвращался, чтобы продолжать переговоры и спасти еще больше людей.

Под конец войны, когда победа союзников не вызывала сомнений, Кастнер объехал с Бехером несколько концлагерей, чтобы воспрепятствовать приказу обергруппенфюрера СС Кальтенбруннера об уничтожении оставшихся заключенных. И неважно, что Бехер заботился сейчас о собственном спасении, о своей судьбе после поражения Германии. Также нет сомнений в том, что эсэсовские офицеры Герман Крумеи и Дитер Вислицени, активно участвовавшие в отъеме собственности и убийстве венгерских евреев, помогали сохранить жизнь евреев из Штрассхофа близ Вены, дабы обеспечить себе алиби после войны. Важно то, что были спасены люди.

В 1947 году Кастнер с женой эмигрировал в Израиль и, к его разочарованию, не был встречен как герой. Все‑таки он вел смертельно опасную игру с нацистами и спас тысячи жизней. Но в новорожденной стране немногие желали обсуждать Холокост. Кастнер стал журналистом и представителем правящей Рабочей партии (МАПАЙ).

По заданию правительства Кастнер выехал в Германию, чтобы дать показания в пользу Бехера в Нюрнберге. Израильское правительство надеялось, что Бехер поможет вернуть имущество и деньги евреев, присвоенные немцами в 1944 году, и обменять их на оружие и боеприпасы, справедливо предполагая, что они очень скоро понадобятся. Кастнер дал показания в пользу Крумеи, помогавшего покупать еду и одежду для евреев, содержавшихся в Штрассхофе, и в пользу Вислицени, который последним виделся с Эйхманом перед бегством того из Европы. Была надежда, что по наводке Вислицени Эйхмана удастся арестовать и предать суду.

В 1952 году израильский публицист Малхиэль Грюнвальд напечатал статью, обвинявшую Кастнера и некоторых еврейских руководителей военного и послевоенного времени в сотрудничестве с нацистами. Поскольку Кастнер был тесно связан с правящей Рабочей партией, генеральный прокурор потребовал возбудить дело о клевете.

Суд над Грюнвальдом вскоре стали называть «кастнеровским процессом». Он был долгим, трудным, явно политизированным и занимал первые полосы газет. Адвокат обвиняемого Шмуэль Тамир, молодой, красноречивый, горячий оппонент правящей партии, оценил переговоры Бен‑Гуриона с британцами как аналог договоренностей Кастнера с нацистами. Он намеревался свалить правительство, упирая на эту аналогию.

Кастнер надеялся, что процесс наконец объяснит сомневающимся, чего он добился. Но многие из тех, кто мог свидетельствовать в его пользу, так и не пришли к нему на помощь, а тем, кто дал такие показания, не поверили.

Государство Израиль проиграло процесс. Широко известны слова судьи Биньямина Алеви, сказавшего, что Кастнер продал душу дьяволу.

4 марта 1957 года Кастнера убил ультраправый экстремист Зеэв Экштейн: он считал, что левые во главе с Бен‑Гурионом продали страну британцам. В премированном документальном фильме Гейлен Росс «Убийство Кастнера: еврей, заключивший сделку с нацистами» вскрываются сложные причины убийства, и у зрителя не остается сомнений в том, что люди, подстрекавшие к убийству, были так же вовлечены в политическую борьбу в новообразованном Государстве Израиль, как и те, что были на стороне Кастнера. Фильм, как и моя книга, в какой‑то степени помогает понять, что за человек был Кастнер.

В истории Холокоста спасательным деяниям Кастнера едва ли найдутся равные. Оскар Шиндлер назвал его бесстрашным. Он часто казался жестким, агрессивным и прямолинейным — но того требовала ситуация. Вдобавок он обладал способностью придерживаться как будто бы взаимоисключающих идей и целей, сохраняя при этом способность действовать. Стойкий брак с Элизабет Богьо совмещался у него со стойким романом: Хэнси Бранд ежедневно присутствовала на суде. Каждый вечер она давала ему советы — и большинство из них он, к несчастью, игнорировал.

В Будапеште есть скромная табличка в память о Комитете спасения и фотография группы в Музее Холокоста «Яд ва‑Шем». Если бы Кастнер не был евреем, ему, без сомнения, ставили бы памятники, называли бы парки в его честь, снимали бы фильмы о его дерзкой, отчаянной пляске с дьяволом. И вечно задавались бы вопросом: как и почему он спас столько евреев, постоянно рискуя жизнью? А между тем вопрос задается такой: почему он не сделал больше?

Оригинальная публикация: Playing Poker With Eichmann