Мне не хотелось жениться и создавать новые жертвы для новых убийц. Два моих младших брата стали коммунистами и кончили жизнь в сталинских тюрьмах или на северныз рудниках. Третий брат поехал в Израиль и погиб от арабской пули. Отца, мать и сестру убили нацисты. Да, я стал контрабандистом, и моя контрабанда — я сам. Мое тело — контрабанда. Мой приезд в Америку в 1949 году был, можно сказать триумфом контрабанды. Шансов выжить и приехать в Америку было меньше самого малого.

Под балдахином стояли старик и красивая молодая женщина. Четверо мужчин держали веревки балдахина. Отец дал жениху и невесте вина. Все вскричали: «Мазл тов!» и пили коньяк с бисквитом. Все было приготовлено первой женой. Говорили, что старуха пошила белье и юбки невесте, ибо той нечего было надеть.

Через несколько месяцев после свадьбы Пинхусик исчез. Он украдкой собрал сверток одежды, взял свой талес и филактерии и бежал из города. Мог бы забрать все приданое, но взял лишь три серебряных гульдена. Нет, Пинхусик не был вором, не был он и бабником. Он едва взглянул на Темерл, когда в свадебный вечер поднял с ее лица вуаль. Чего же тогда он бежал?

Сестра была похожа на всех святых ребецн, которые постились и ходили в Палестину молиться у святых гробниц. Жизнь ее была — гимны, праздники, надежда и экстаз. Она была хасидом в юбке, однако страдала истерией и небольшими приступами эпилепсии. Иногда она казалась одержимой.