Появление в Восточной Европе коммерческой звукозаписи вызвало у евреев ряд диаметрально противоположных реакций. В черте оседлости многие евреи бросились покупать пластинки как новый удивительный источник развлечений. И все же во многих таких городках Энгелю и Ан‑скому встречались взрослые, проклинавшие граммофон как бесовской аппарат.

Песня была создана во время Шестидневной войны и посвящена взятию израильскими войсками Шарм‑эль‑Шейха. Интересно, что эта военная песня начисто лишена ненависти к врагу, благородной ярости, упоения в бою, гордости победителей, за ценой не постоим. «Шарм‑эль‑Шейх» — ликующая песнь возвращения. И хотя нигде прямо не сказано, но очевидным образом предполагается, что теперь‑то уж, в отличие от 1956‑го, вернулись навсегда. История распорядилась по‑другому.

Из числа художников, вынесенных в Голливуд большой волной беженцев от нацизма в 1930-х, Билли Уайлдер не только удачливее всех вписался в Голливуд, но и способствовал его развитию. Фильмы этого режиссера и сценариста — «Двойная страховка», «Бульвар Сансет» и «Некоторые любят погорячее», чтобы не длить список, — стали каноническими, на сцены из них постоянно ссылаются, их регулярно копируют его последователи.

Кубрик был еврейский режиссер, хотя никогда бы так себя не назвал. Он неотрывно читал литературу о Холокосте и едва не снял на эту тему фильм… «В каком‑то смысле Кубрик даже сочетался браком с Холокостом», — пишет Абрамс. Кристиана приходилась племянницей нацистскому кинорежиссеру Файту Харлану, снявшему антисемитский пропагандистский фильм «Еврей Зюсс». Перед встречей с Харланом в 1957 году Кубрик осушил большую рюмку водки и сказал Кристиане: «Стою тут, как Вуди Аллен, выгляжу на десять — не меньше — евреев».

Коэн давал гастроли в Восточной и Центральной Европе, однако в Литве не бывал ни разу, хотя по происхождению он литвак. Его дед по матери был ученым раввином в Ковно, откуда в 1923 году уехал сначала в Англию, потом в Канаду, а оттуда в Соединенные Штаты. Его прадед по отцу тоже родом из Литвы: в 1860‑е годы он перебрался в Монреаль, основал меднолитейную и землеройную компании, возглавлял старейшую ашкеназскую синагогу Канады.

Дирндли и ледерхозен появились в XIX веке: тогда их носили крестьяне и слуги. Сейчас трахт покупают в основном немецкие и австрийские евреи; до Второй мировой войны они владели ткацкими фабриками, были модельерами, собирали народное искусство — считается, что именно они познакомили с ним горожан.

«В этом фильме я сделал смешными нацистов и их нелепую идеологию» , — так отвечал Любич критикам, которые сочли его легкость и блестящее остроумие признаками дурного вкуса. Вероятно, «Быть или не быть» не оставит в культурной памяти такой же яркий отпечаток, как «Касабланка», его не будут так же цитировать, но его основной посыл — противостояние нацизму и дух сопротивления — столь же силен. А еще он намного смешнее «Касабланки» — а смех, как говорил Феликс Брессарт (от лица режиссера), это вам не кот начихал.

Значит, были такие — пилигримы. В общем, люди с пряжками и чудны́ми шляпами. Они были жертвами религиозных предрассудков, тогда их было не меньше, чем сегодня. И вот, после долгих притеснений, вроде града и лягушек, они сорок дней бродили по пустыне без еды, ели только черствый хлеб и в конце концов переплыли через Красное море на «Мэйфлауэре» — назывался так же, как у нас отель.

В «Касабланке» полным‑полно еврейских актеров, бежавших от нацистов, — точь‑в‑точь как в самой Касабланке было полным‑полно еврейских беженцев, застрявших после падения Парижа в «неоккупированной немцами части Франции» в надежде перебраться через Португалию в Новый Свет. Но в фильме слово «еврей» не звучит ни разу: ради сохранения боевого духа американских войск нельзя было допустить, чтобы американцы заподозрили, будто сражаются хотя бы отчасти и за европейских евреев.

История начинается на Крите, который тогда назывался Кандией и с 1204 по 1669 год был колонией Венеции. В ту эпоху Венеция правила морями. Документы местной еврейской общины, датированные 1228–1583 годами, указывают на наличие удивительно стабильной элиты, состоявшей из людей с такими фамилиями, как Капсали и Дельмедиго. Несколько веков они правили Критом. К этим семействам во времена нашей истории относились Йеуда Дельмедиго и Элияу Капсали, а сама история начинается с Касти, дочери того самого Йеуды Дельмедиго.

Полнейший шлимазл и недотепа в кино, в жизни Вуди Аллен всегда успешен. В школе играл в бейсбол и баскетбол, имел бешеный успех благодаря шуткам и карточным фокусам. Но в его рассказ о детском лагере — «когда меня отправили в многоконфессиональный летний лагерь, я был жестоко избит детьми всех рас и религий», — почему‑то верится легко.

Хотя в его жизни было немало драматических моментов и героических поступков, настоящей знаменитостью писатель, этнограф и русский революционер по духу С. Ан‑ский стал в день его похорон. Ан‑ский долго и безуспешно добивался, чтобы его пьесу «Диббук» поставили, и наконец нашел подходящего партнера в лице Варшавского отделения Виленской труппы. Но через несколько недель Ан‑ский умер от сердечного приступа. Проводить его в последний путь пришли около 80 тыс. человек.