Нэнси Гитцен нужно было проверить, на месте ли табличка, пишет журналист JTA Эндрю Лапин. Она направилась в фойе Базилики, исторической католической церкви и дневной школы, где педагог – еврейка работала учителем в течение трех лет, пока она не ушла, узнав, как приход увековечил память своего основателя, отца Чарльза Кофлина. И действительно, вот она, рядом со стеклянным шкафом, демонстрирующим старую чашу и облачение священника: «В то время как пасторские навыки Кофлина создали великолепную Святыню, его политическая вовлеченность и страстная риторика привели к его обвинению в антисемитизме».

Формулировка, которую она помнила, была цела. «Это было очень огорчительно», — заметила Гитцен. «Обвинения» в антисемитизме? О чем вы говорите?» Мемориальная доска, мягко говоря, лукавила, описывая человека, который был самым активным источником антисемитизма в Америке во время Великой депрессии. В общенациональном радио-шоу отца Кофлина, которое шло с 1926 по 1940 год, он был устрашающим демагогом: повторял нацистскую пропаганду, говорил своим слушателям, что «международные банкиры» и «еврейские коммунисты» замышляют их гибель, заявлял, что евреи заслужили то, что случилось с ними в «Хрустальную ночь», и поощрял рост «Христианского фронта», пронацистского христианского ополчения, которое замышляло свержение правительства США, нападая на видных евреев. Доходы от деятельности Кафлина в средствах массовой информации (включая политическую партию и фашистский журнал «Социальная справедливость») финансировали великолепие храма, в то же время гарантируя, что поколения детройтских евреев будут держаться от него подальше. То есть до сих пор.

Вечером 31 мая в храме состоялось мероприятие под названием «Еврейско-католические отношения: прошлое, настоящее и будущее», серия исторических лекций, спонсируемых Архиепископией Детройта и местным Советом по делам еврейской общины, известным как JCRC/AJC. И евреи, и католики собрались, чтобы послушать двух ученых, одного еврея и одного католика, которые обсуждали историю отношений между двумя верами, в основном вращающуюся вокруг католического антисемитизма. Выбор места был осознанным.

«В нашем обществе так много поляризации, нам нужно это примирение в целом», — заявил JTA исполнительный директор Детройтского JCRC/AJC раввин Ашер Лопатин. «Что может быть сильнее, чем объединение евреев и католиков в церкви отца Кофлина?» Относительно недавно прибывший в Детройт и живущий в Хантингтон-Вудс, где проживает большая еврейская община, соседствующий с церковью Кофлина, Лопатин заметил, что он чувствовал, что имеет право организовать в церкви мероприятие, вдохновленное комиссиями по установлению истины и примирению, сформированными в таких странах, как Южная Африка и Руанда, после национальных травм.

Лопатин назвал это событие попыткой «установить правду и примириться» между евреями и католиками, признав болезненную историю прошлого и открыв новые горизонты в местных отношениях. Вскоре после того, как Лопатин переехал в Детройт и стал исполнительным директором JCRC/AJC в 2019 году, организация провела первое подобное мероприятие в другой церкви. Последующие мероприятия были отложены из-за пандемии Covid-19, но обе стороны проявили интерес к проведению мероприятия в Храме маленького цветка, который, по словам сотрудников Архиепископии, не проводил информационно-просветительских мероприятий для евреев в течение трех десятилетий — с тех пор, как церковь публично извинилась за антисемитизм Кофлина в 1992 году.

Раввин и священник

«Отец Кофлин был силой, с которой приходилось считаться в 1930-е годы. Построить это место было подвигом», — заявил JTA координатор межконфессиональных отношений в Архиепископии Дэвид Конрад. Но, по его словам, «когда вам приходится вовлекать наше правительство и Папу в Риме, чтобы пресечь его взгляды и его антисемитизм, это пятно на нашей истории. Это неизбежный факт. И это надо признать». Объединение организаций, возглавлявших мероприятие во вторник, привело к интересному историческому повороту: Детройтский JCRC /AJC был первоначально основан в 1937 году как Совет еврейской общины Детройта, и одной из его первых задач было публично выступить против передач Кофлина как антисемитских. Между тем, Детройтская Архиепископия поддерживала и защищала Кофлина в течение первого десятилетия его карьеры в области вещания, до 1937 года, когда смерть местного епископа в сочетании с растущими негативными отзывами о Кофлине в прессе вынудили Ватикан назначить нового епископа, Эда Муни, который более жестко контролировал риторику «радиосвященника».

Имя Кофлина редко упоминалось во время самой программы, хотя Роберт Фастигги, историк Высшей семинарии Святого Сердца в Детройте, начал свое выступление со старого возвышения, откуда вещал священник, заявив: «Отец Кофлин был антисемитом». Он добавил, что элементы антисемитизма в церкви сохранились и сегодня, прежде чем перейти к истории еврейско-католических отношений, кульминацией которых стало чтение Папой Павлом VI в 1965 году «Nostra aetate», папского заявления о том, что евреи не виноваты в смерти Иисуса Христа. Но во время секции вопросов и ответов еврейский посетитель Леви Смит, вице-президент фонда, посвященного наследию детройтского архитектора-еврея Альберта Кана, коснулся истории места проведения мероприятия. «Говоря от имени себя и многих других людей в нашей общине, когда мы проезжаем мимо храма, нам становится страшно», — заметил Смит. — Из-за отца Кофлина. Он спросил, есть ли планы изменить формулировку на мемориальной доске и сайте храма, чтобы более точно отразить истинную природу Кафлина, и предложил принять участие в любом обсуждении на эту тему: «Давайте сядем, поговорим и давайте придумаем некоторые улучшения». После окончания лекций слушателей пригласили на экскурсию по церкви, которая будет отмечать свое столетие в 2026 году. Их также пригласили на прием, для которого настоятель церкви Патрик Халфпенни позаботился о кошерноости.

Когда некоторые из присутствовавших евреев последовали за экскурсоводом, прихожанин храма по имени Боб Ирвин подошел к Смиту и рассказал ему, что в церкви есть комитет, который пересматривает ее историю и историю Кофлина в преддверии ее 100-летия. По словам Ирвина, комитет уже переписал текст мемориальной доски и ожидает разрешения на ее установку. Новая история будет более открыто признавать антисемитизм Кофлина и обсуждать усилия церкви по утверждению своей идентичности в годы после Кофлина. Хотел бы Смит быть частью этого? Смит оглядел внутреннее убранство церкви, ее высокие сводчатые потолки и установленные памятники антисемиту, который когда-то читал свои проповеди всему миру. «Б-г, — заметил он, — собрал нас вместе».