Ниссим Блэк знает, что куда бы он ни шел, он заставляет всех оборачиваться. «Вопросы всегда есть», – объясняет рэпер из своего дома в Израиле. «Ну, ты все еще черный? Как ты? Как это работает? Но ты ведь и еврей тоже? Евреи-белые? Нет, это не так!» Вопросы раздражают его, и это справедливо. Да, он чернокожий и еврей, и ортодокс.

Его новый сингл «Mothaland Bounce» устанавливает рекорд. «Я хотел иметь возможность просто выложить все это и сделать заявление, чтобы я мог, по крайней мере, сократить количество вопросов», – говорит он. Во многих отношениях песня служит декларацией о том, кто он есть. Несмотря на то, что он был активным рэпером с 2006 года, «Mothaland Bounce» это своего рода повторное введение в тему: он чернокожий, еврей из Сиэтла, живет в Иерусалиме и «худший кошмар Гитлера» (возможно, мои любимые слова из всей песни).

Создание «Mothaland Bounce» было «облегчением», говорит Блэк. «Я проводил время с моим другом в Лос-Анджелесе, и он сказал мне: «Здесь на улице, все чувствуют, что ты просто забыл о них». Я живу в другом мире. Я живу в Иерусалиме, я на другом конце света. Хотя я и поддерживаю отношения с некоторыми членами семьи, сейчас я не так сильно вовлечен. Люди чувствуют, что я, возможно, оставил эту борьбу, но это не совсем правда, вы понимаете, о чем я говорю? Это просто другой тип борьбы, но я все еще там, в борьбе. Я все еще с народом».

Видео для «Mothaland Bounce» отдает дань уважения его прошлому и его настоящему; визуальные эффекты вдохновлены одним из любимых фильмов черных «Поездка в Америку». (В культовом фильме персонаж Эдди Мерфи прибывает в Америку из богатой вымышленной африканской страны Замунда.) Видео заканчивается тем, что Блэк в парикмахерской, где парикмахер просит его снять шляпу – когда он это делает, он показывает, что под шляпой кипа. Парикмахер говорит: «Еще одна?!» Это смешно, по-еврейски и отдает дань уважения сценам в парикмахерской из «Поездки в Америку». Видеоклип показывает нам читающего рэп Блэка и танцы с тремя разными группами танцоров мужчин. В конце видео они все собираются вместе, показывая, как автор помирился со всеми своими личностями.

«Три разные группы — это три разные стороны меня, – говорит Блэк. «Африканские танцоры представляют рабов, которые приехали в Америку, которая является нашим прошлым. Потом появляются уличные танцоры, городской аспект». Видео изображает эти две группы лицом друг к другу, представляя черных, «пытающихся выяснить, кем я был». Танцоры-хасиды появляются ближе к концу. «То, что принесло мне мир, было иудаизмом. Итак, хасидский парень, он приходит, чтобы разделить две вещи, и он приносит шалом. Все это очень хорошо показывало, кем я был», – объясняет Блэк, используя еврейское слово «мир».

33-летний рэпер – отец шестерых детей, с длинным и извилистым путем к иудаизму. Его путешествие началось в Сиэтле, где он родился как Дэмиан Джамола Блэк у рэперов Джеймса «Капитан Хруст» Кроуна и Мии Блэк. (Они были участниками групп «The Emerald Street Boys», первой рэп-группы Сиэтла, и «Emerald Street Girls». Его родители развелись, когда ему было два года, и его мама снова вышла замуж). Его дедушка был набожным мусульманином, поэтому «первой религией, с которой я познакомился, – говорит Блэк, – был ислам». Если бы кто-нибудь спросил Блэка в детстве, он бы сказал, что он мусульманин, вспоминает рэпер из-за влияния деда на его жизнь. Но в 13 лет он принял христианство после посещения летнего лагеря Молодежного центра Евангельской миссии. Обращение было «хорошо для меня, – говорит Блэк, – потому что я уже был частью уличной банды, ребят из «Учеников-гангстеров», и это помогло мне надолго уйти от уличного менталитета». (Под «Учениками-гангстерами» имеются в виду «Черные ученики-гангстеры», или BGD, на которых Блэк также ссылается в «Mothaland Bounce». Довольно забавно, что основным логотипом организации является шестиконечная Звезда Давида.)

В «Mothaland Bounce» Блэк рассматривает этот микс между своей историей и настоящим временем, читая рэп: Он сказал, что это Б-жий план, но я Б-жий человек / я раньше бегал с BGD / я бросил B и поставил O после G / шесть очков все еще большой Король D. В синагоге, замаскированный, но я не могу стереть кожу / я горжусь этим. Этот стих — это Блэк в своих лучших проявлениях: он все ставит на кон. Признавая свое прошлое, открыто говоря о своей духовности и обращаясь к реальности того, что он черный еврей. Кроме того, стихи о «Б-жьем плане» – это ссылка на песню другого чернокожего рэпера-еврея, Дрейка. В 17 лет у него было потенциальное предложение от звукозаписывающего лейбла, и он хотел его реализовать – хип-хоп в то время был сосредоточен на «гангста-рэпе», поэтому звукозаписывающий лейбл подтолкнул его принять «более жесткий образ, чем тот, который я им давал».

В итоге он выпустил свои первые синглы на независимом лейбле под названием D. Black. Затем, как объясняет Блэк, в 2008 году, когда его музыка начала набирать популярность, «я поссорился с другим артистом, и эта ссора привела к ситуации «убей или будь убитым»». Эта ситуация заставила его начать молиться о том, как он оказался там, где он был. «В конце концов, все мои молитвы и душевные поиски привели меня к иудаизму», что было для него очень естественно. Блэк вырос в еврейском квартале в Сиэтле и ходил мимо синагоги по дороге в начальную школу. Пройдя полный круг, он закончил тем, что вернулся в район своего детства со своей женой после того, как оба приняли ортодоксальный иудаизм под руководством сефардского раввина Симона Безакена. Они поженились в 2008 году, но вступили в повторный брак после обращения в иудаизм на ортодоксальной церемонии бракосочетания в 2013 году в сефардской общине «Бикур Холим» в Сиэтле.

Создание и выпуск «Mothaland Bounce» было большим риском для Блэка, чья музыка в последнее десятилетие была ориентирована в первую очередь на еврейскую аудиторию. «Я очень потрясен тем, насколько хорошо ее приняли», – говорит Блэк. «С точки зрения еврейского мира это был большой риск; многие из них религиозны». Блэк беспокоился, что они не поймут песню, в которой есть влияние явно черной культуры и черной истории. И все же этот сдвиг согласуется с тем, о чем он думал после переезда в Израиль в 2016 году, когда он совершил алию со своей женой и детьми. Живя в Израиле, он вдохновился на созданием более универсальной музыки.

«Mothaland Bounce», таким образом, демонстрирует эту новую музыку Ниссима Блэка: ту, которая предназначена не только для евреев, но и для всех. «Я забрасываю сеть немного дальше – намного дальше – чем моя нынешняя аудитория», – говорит он. «Я чувствую, что мой разум как бы расширился, и моя музыка становится все более и более универсальной». Переезд в Израиль вытолкнул Блэка из зоны комфорта. Он говорит, что в своем новом альбоме он делает то, что «не сделал бы» в Сиэтле. «Я творю с еще большей скоростью, чем раньше, с еще большим количеством жизненных обязательств! «У меня есть дети», —говорит он со смехом. – Творить — это почти то же самое, что снова быть ребенком».

У Блэка и его жены Адины шестеро детей; их старшая 11-летняя дочь собирается через полтора месяца пройти бат-мицву. Их младшему сыну 7 месяцев. Когда я спросил, с нетерпением ли он ждет бат-мицву своей дочери, он со смехом сказал: «И да, и нет». «Это так трудно, ты хочешь, чтобы они все были маленькими, маленькими и зависели от тебя. Трудно действительно отказаться от этого! Она все больше становится подростком. Это действительно тяжело». Блэку и его семье пришлось приспосабливаться к жизни в Израиле. «Приехав из Сиэтла, я не привык к такому количеству жарких дней подряд», – шутит он. «Мне потребовалось немного времени, чтобы приспособиться», – объясняет Блэк. Быть черным религиозным евреем определенно не всегда было легко для Блэка.

В 2018 году он попал в заголовки после того, как рассказал, что его дети не были приняты в ешивы (еврейские школы), потому что они были чернокожими. Он пошел навестить раввина Хаима Каниевского, который сказал ему, что «быть «черным» — это твоя «майла» (добродетель), а не «хесарон» (недостаток)». Но он остается позитивным и хочет, чтобы люди знали: «Я вкладываю свое сердце в свою музыку, и я люблю отдавать свое сердце всем. Я люблю человечество».

Его отношение к иудаизму также изменилось, когда он совершил алию. «Молитва и приверженность духовности в Израиле удивительны», – говорит Блэк. «С точки зрения духовности, это место находится на совершенно другом уровне». Вот почему он так взволнован, что его новая музыка достигает аудитории за пределами еврейской общины. «Я чувствую, что одна из самых прекрасных вещей в моей способности создавать музыку как еврея — это то, что я могу говорить о духовности так, чтобы это не вызвало конфликтов с людьми», – говорит Блэк.

Видеоклип для «Mothaland Bounce» перемежается изображениями Блэка, в одиночестве, в праздничном хасидском костюме – в дополнение к его длинным пейсам, он носит бекешу, черное хасидское пальто, талит, молитвенный платок и штраймл, шапку с меховой отделкой. Визуальные образы чернокожих евреев, танцующих в «Mothaland Bounce», важны для Блэка, как и любые другие общепринятые изображения чернокожих евреев. «К сожалению, прежде всего в Нью-Йорке, было много насилия в отношениях между афро-американской общиной и более религиозной еврейской общиной», – говорит Блэк. Он считает, что показ черных религиозных евреев поможет понять, что эти две общины не настолько разделены, как они могут себе представить. Он хочет, чтобы люди не думали, что кто-то является «врагом из-за цвета кожи».

«Осведомленность определенно поможет вести правильные разговоры, которые должны происходить между двумя общинами», – говорит он. «Я надеюсь, что эта песня станет шагом в этом направлении». Он надеется, что сам факт его существования откроет диалог. «Честно говоря, я, безусловно, обязан своей физической жизнью, афро-американской общине. Они дали мне все, что мне нужно – включая моих родителей и все остальное. Но на духовном уровне иудаизм дал мне жизнь. Я чувствую, что обязан своей жизнью иудаизму. Я готов пожертвовать даже своим положением и славой, чтобы попытаться установить мир между ними, потому что это очень много значит для меня». Его конечная мечта? Быть на мировой сцене, и чтобы его музыка была «трамплином» для жизненно важных разговоров о принятии. Он хочет «сиять Божьим светом в мире». «Сила, которая у меня есть, заключается в том, что я могу поделиться тем, чем никто другой не может: моей историей, – объясняет Блэк, – которая очень, очень уникальна сама по себе». Он прав: в мире нет ни одного человека, подобного Ниссиму Блэку.

timesofisrael.com