Эскалация военного противостояния между Израилем и «Хезболлой» в Ливане выявила ненависть к «Хезболле» среди ее многочисленных сирийских жертв, пишет «Haaretz».

Поскольку полномасштабная война между Израилем и «Хезболлой» в Ливане кажется неизбежной, арабский мир един в своем осуждении продолжающихся военных ударов Израиля по соседней стране, в результате которых сотни людей погибли и более тысячи получили ранения. Однако на фоне этого возмущения некоторые арабы выражают свое удовлетворение израильскими авиаударами, рассматривая разрушения и гибель людей на юге Ливана как месть за свои страдания от рук «Хезболлы». Среди них сирийские беженцы, покинувшие свои дома после начала гражданской войны в Сирии в 2011 году. Боевики «Хезболлы» сыграли большую роль в подавлении восстания против президента Сирии Башара Асада и сражались бок о бок со сторонниками Асада.

Многие сирийцы не проронили ни слезинки, когда в результате израильской военной операции погибли десятки членов «Хезболлы», несмотря на то, что они искренне сочувствуют тяжелому положению жителей Газы. Когда Раван было всего 14 лет (все люди, опрошенные для этой статьи, назвали свое имя только для того, чтобы сохранить свою личность), она пережила опыт, который никогда не забудет. В интервью «Haaretz» она размышляла о том, как она могла погибнуть: «Они («Хезболла») разбомбили пекарню в Алеппо, пока я стояла в очереди за хлебом», – вспоминает она. «Моя память все еще затуманена – я не помню, что произошло или что я видела вокруг себя. Но я помню кровь на хлебе и вопрос пожилой женщины: «Вы дочь доктора, верно?» Женщина отвела Раван к семье, но от шока она совершенно онемела. «Мои глаза были широко открыты», – заявила она. «Моя семья пыталась заговорить со мной, они даже кричали, но я не реагировала – я просто смотрела в стену». Только когда сестра дала ей пощечину, Раван, наконец, отреагировала, разрыдалась и обрела дар речи. «Мой отец, потрясенный увиденным, заметил, какая я бледная, и велел нам собрать все, что мы сможем унести. Вот тогда мы и решили переехать в Турцию». Раван сейчас 23 года, и она все еще живет в Турции.

Когда ее спросили о ее мнении относительно нынешней войны и похвалы, которую некоторые палестинцы выражают «Хезболле», Раван призналась, что она неоднозначно относится к поддержке палестинцами ливанской террористической организации. «Позиция палестинцев в отношении «Хезболлы» может отличаться от моей», – пояснила она, добавив: «Я считаю, что тот, кто убьет вашего брата, не будет защищать вас», имея в виду огромное число жертв среди сирийцев, убитых боевиками «Хезболлы», и противоречие между действиями группировки и ее заявленной поддержкой палестинцев. «Но люди умирают, – продолжила Раван, – и если они («Хезболла») являются последней надеждой положить конец войне и спасти палестинцев от смерти, мы не можем просить их отказаться от помощи и ждать спасения от проклятого арабского мира».

В то время как и палестинцы, и сирийцы на протяжении многих лет сталкивались с невообразимыми трудностями, Раван подчеркивает, что их борьба отличается. «Наша война была гражданской, а их война велась извне», – объясняет она. «Наше яблоко было гнилым изнутри; их яблоко было украдено вместе со всем деревом». Несмотря на то, что в нынешней войне участвуют разные стороны, Раван отмечает: «Всякий раз, когда мы слышим, как мать оплакивает потерю своих детей, это напоминает плач сирийской матери… мы испытываем те же страдания».

Размышляя об этом совместном опыте, Раван говорит, что она не в том положении, чтобы осуждать жителей Газы. «Я не стану мешать своему врагу помогать палестинцам», – объяснила она. «Наша месть им – это то, что придет в свое время. Это не будет забыто, даже если они освободят Иерусалим».

Фарис, перемещенный палестинец из Газы, отмечает, что можно придерживаться противоположных мнений о «Хезболле». «В своей войне Израиль не делает различий между шиитами, суннитами, христианами или атеистами», – заявил он. «Как житель Газы, я осуждаю «Хезболлу» за ее действия в Сирии, но я также выражаю благодарность за ее поддержку с 8 октября». Сирийцы, выступающие против режима и «Хезболлы», по-разному распределяют вину. Некоторые, как, например, Раван, направляют свой гнев непосредственно на Башара Асада и «Хезболлу». Другие чувствуют себя преданными всем миром – теми, кто плохо обращался с ними в местах их убежища, иностранными правительствами, которые разжигали гражданскую войну, и теми, кто хранил молчание, пока шла война.

21-летняя уроженка Дамаска Ямама потеряла во время войны не только свой дом, но и членов семьи. В интервью «Haaretz» она рассказала о гневе, который охватил ее в годы лишений, которые пережила ее семья, когда она несколько раз бежала от смерти, пересекая границы. «Но сейчас, видя страдания и пытки, через которые они как палестинцы, так и ливанцы проходят, я чувствую вину – я оставлю это до судного дня».

Ямама, которая вместе со своей оставшейся семьей искала убежища в Германии, твердо верит, что «как люди, жители Газы могут видеть, что такое добро и что такое зло – они не в неведении о том, что «Хезболла» сделала в Сирии», но, наблюдая за страданиями палестинцев за последний год, она также понимает, что они поддерживают «Хезболлу» среди разных группировок. «Я глубоко уважаю их чувства, когда они видят, что мир наблюдает за их страданиями и ничего не предпринимает, а затем кто-то вмешивается, чтобы действовать от их имени», – объяснила она. «Это дает им надежду, потому что кто-то выступает от имени Газы». В то время как Ямама сочувствует жителям Газы и их чувствам по отношению к «Хезболле», которые она описывает как «чувство войны», она не разделяет того же понимания по отношению к другим, даже к палестинцам за пределами Газы, которые поддерживают «Хезболлу». «У них (палестинцев за пределами Газы) нет оправдания для поддержки их («Хезболлы»), – утверждает она, – особенно когда они полностью осведомлены о преступлениях, совершенных «Хезболлой» как против палестинцев, так и против сирийцев».

Во время гражданской войны в Сирии «Хезболла» не обошла стороной и палестинцев, которые понесли свою долю страданий. В отчете Сирийской сети по правам человека говорится, что большинство палестинских беженцев в Сирии поддержали народные требования свободы и демократии после начала восстания в марте 2011 года, причем некоторые из них сыграли значительную роль в этом движении. В докладе подчеркивается тот факт, что палестинцы подвергались таким же жестоким репрессиям со стороны режима Асада, как и другие сирийцы, а злоупотребления были приравнены к преступлениям против человечности и военным преступлениям.

В докладе описываются наиболее значительные нарушения прав человека в отношении палестинских беженцев в Сирии, при этом режим Асада выделяется в качестве главного виновника, ответственного примерно за 87% всех нарушений, в то время как на другие стороны войны (включая «Хезболлу») в совокупности приходится менее 13%.

Председатель Сирийской сети по правам человека Фадель Абдул Гани заявил, что палестинские беженцы в Сирии, включая женщин и детей, особенно те, кто насильственно исчез или был перемещен в результате неизбирательных нападений сирийского режима и его иранского союзника, являются одними из наиболее уязвимых групп сирийского общества. «Я был арестован и содержался 21 день в сирийских тюрьмах за участие в демонстрациях против режима», – рассказал «Haaretz» 25 – летний палестинский беженец из Сирии Абдул Хаким.

Абдул Хаким, родившийся в семье палестинцев из Хайфы, которые бежали в лагерь беженцев Ярмук в Сирии, в настоящее время живет в Дании. «Наша боль усиливается, когда мы становимся свидетелями того, что происходит в Газе». Хаким говорит: «Старые раны вновь открываются, и все, что, как мы думали, мы преодолели или забыли, за считанные секунды всплывает в нашей памяти».

Вместе с другими сирийцами Хаким был вынужден голодать, когда его лагерь был осажден несколькими вооруженными группировками в период с 2012 по 2014 год. «Во время голода на севере Газы мы начали рассказывать людям о том, какие шаги они могли бы предпринять, чтобы продлить свою жизнь и использовать даже те рисовые зерна, которые у них были». Хаким, переживший вынужденное перемещение, голод, аресты и политические преследования, признается: «Я чувствую, что там, где должно быть мое сердце, у меня черная пустота». Он считает «Хезболлу» и Асада двумя сторонами одной медали, а Израиль – третьим мучителем. «Моя позиция в отношении «Хезболлы» такая же, как и в отношении режима и сионистов – все они для меня враги, и ни один из них не менее враждебен, чем другой», – заметил он.

Когда палестинцы ищут «спасения» в борьбе «Хезболлы» против Израиля, гнев и фрустрация Хакима становятся ощутимыми. «Я чувствую гнев, но в то же время я понимаю это. Есть арабская пословица, которая гласит: «Утопающий хватается за соломинку»». Однако Хаким считает, что «соломинка», которую «Хезболла» предлагает палестинцам в Газе, именно такая – всего лишь соломинка. По мнению Хакима, риторика «Хезболлы» отражает их двойные стандарты в отношениях с сирийцами и израильтянами. «В своей речи Насралла утверждал, что они избегали нападений на гражданское население, сражаясь с «сионистским врагом», однако он сказал сирийцам, что, если потребуется, он лично будет сражаться в Сирии».

25-летняя медсестра из города Газа Майсам является одной из тех палестинцев, которые согласны с тем, что ливанская организация не является союзником. ««Хезболла» принимала участие в осаде, массовом голодании, бомбардировках и перемещении людей в Сирии», – заявила она. «Нынешняя борьба за Газу никогда не может стать гарантией прощения за кровь, пролитую ими в Сирии». И все же, «Если бы арабы не покинули Газу и Сирию, мы бы не дожили до того дня, когда нам пришлось бы полагаться на преступный террористический фронт», – добавила она.